Вадим Евсеев: “От армии меня спас “Спартак”
РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ
Самый харизматичный игрок поколения тихо закончил карьеру. От желания стать мэром Мытищ он не отрекается. На пути в большую политику решил, однако, заглянуть в профессию смежную со вчерашней – отныне Евсеев агент. Лично для нас – поворот неожиданный.
Для веса в переговорном процессе отрастил 35-летний Вадим кучерявую бороду. Такому агенту никто не откажет.
* * *
– Когда-то вы говорили нам: “Бороду отращиваю в знак протеста. Пока “Торпедо” не отпустит – бриться не стану…” Теперь почему?
– Зима же. Холодно. Вот недавно катался на горных лыжах.
– Где?
– В Австрии. Отлично время провел, я под Инсбруком был уже третий раз. Километрах в сорока от города.
– Кто вас подсадил на горные лыжи?
– Друзья из Риги.
– Мы догадываемся, что это за рижские друзья.
– Инга, бывшая жена Сергея Овчинникова. Мы семьями ездили, это было семь лет назад. Правда, Сергей не катался – только гулял. Зато я попробовал.
– До этого не пытались?
– Разве что на обычных. Семин однажды на сборе во Франции всю команду поставил на лыжи. Лекхето с Обиорой, помню, как встали, так и стояли. Массажист Володя Ткаченко по прозвищу Шаман в спину их подталкивал, чтоб катились.
– А кто смотрелся лучше всех?
– Игнашевич.
– У многих футболистов по поводу горных лыж и мотоциклов есть специальный пункт в контрактах – даже близко не подходить.
– Да? Я свои контракты не читал. Как-то прооперировал крестообразные, подписал новый договор – и махнул в горы.
– До “черной” трассы, самой сложной, росли долго?
– На второй день поехал. Гляжу – народ катается. Чем я хуже? Упал, конечно. Но встал и попер дальше. Потом на фуникулере возвращался, видел, как люди летят, лыжи ломают. Спасатели на снегоходах подбирают упавших.
– Можно сказать, что с Овчинниковым вы дружили?
– Да, мы дружили.
– А сейчас?
– Сейчас – нет.
– Из-за несостоявшегося перехода в “Кубань”, где главным тренером был Сергей?
– Общаться стали меньше после его ухода в “Динамо”. А закончилось все, когда он с Ингой разошелся. Моя жена дружит с ней до сих пор. Может, из-за этого, не знаю…
– Инга рассказывала, вы с женой помогали ей деньгами.
– Было такое.
– Она живет в Москве?
– У Инги здесь квартира есть, но решила отправиться в Америку поближе к сыну, который там учится. Занимается бизнесом.
– А по Мытищам разъезжает джип с буквой “Л” поперек борта. Овчинников перебрался в ваши края или продал автомобиль?
– Второе. Машину купил знакомый Сергея – болельщик “Локомотива”. Поэтому перекрашивать ее не собирается.
* * *
– Вам сегодня каждый день хочется на тренировку?
– Нет, совершенно не хочется. Закончил я спокойно. Время пришло.
– Лоськов вон в 37 играет.
– Ну и что? А Саенко не играет – в 28 лет. Так посмотреть – получается, я пересидел.
– Была последняя капля, после которой решили – все, ухожу?
– Раз никому в России не нужен – пора завязывать.
– Есть ответ – почему не нужны?
– Сказал известный тренер: “В команде должна быть одна одиозная личность – я сам”. Люди боялись – если что не так, Евсеев все выскажет. Но те, кто со мной работал, подтвердят: когда по-честному, трудностей никаких. Долматов пришел в “Локомотив”, говорил: “Я неделю жду, когда от Евсеева начнутся проблемы, вторую, третью – а все никак, нормально работает…” Не так уж я страшен.
– В Белоруссии предлагали остаться?
– Вот там бы мог играть до 45. Уровень слабый. Но мне это неинтересно. Ради чего?
– Хотя бы ради денег.
– В Жодино играл не ради денег. Просто не был готов резко закончить с футболом. А теперь готов.
– Что удивило в белорусском чемпионате?
– Фанатов с трибуны уводят организованной толпой. Один захотел в туалет – всех спрашивают: “Кто еще?” Поднялись человек двадцать – и пошли строем. На БЕЛАЗе там покатался. Завод – спонсор команды, надумал провести пиар-акцию. Я согласился при условии, что разрешат проехать самому.
– Впечатления?
– Дали грузовик с трехэтажный дом. 220 тонн. Это не предел – есть и 320 тонн! Когда увидел – был в шоке. Колесо до потолка. В кабине коробка-автомат, педаль газа как везде, а тормозных – две.
– Почему?
– Когда такая махина катит с горки, обычный тормоз может не справиться. Требуется усиленный. Колодки сотрутся – начинает тормозить чем-то другим. Смотрю, на спидометре последнее число – 140 километров в час. Спрашиваю: неужели поедет? Да, говорят. После меня профессиональный водитель сел – устроил гонки.
– Прежде большие машины водили?
– Старший брат работал на “ЗИЛе”, я на грузовике катался. Еще восемнадцати не было.
– Учились на нем?
– Я вообще не учился. Купил права.
– Цена вопроса – долларов триста?
– Пятьсот. Осваивал машины, которые у брата были. “ГАЗ”, “ЗИЛ”, “Волга”…
– От какого собственного автомобиля постарались избавиться поскорее?
– Mercedes Е-класса с двигателем 4,2. Продал через три месяца. Слишком часто приходилось заправляться. Пересел на джип.
– Вы и снегоуборочную машину собирались приобрести.
– Пока руки – снегоуборочная машина. Лопатой двор чищу.
– За руль клубного автобуса, как Тумилович, никогда не садились?
– Нет. Зато два года назад попробовал, что такое Porsche-911. Невероятный автомобиль. Хотел купить, салон прямо возле дома. А с хозяином общие знакомые. Как-то пересеклись в одной компании. Приходи, говорит, покатайся. На три дня дал машину.
– И как?
– Великолепно. В “шашечки” на МКАДе поиграл. За восемь секунд разогнался до двухсот километров. Но поскольку “Сатурн” не расплатился, от Porsche отказался.
– Квитанции о штрафах на адрес салона посыпались?
– Нет. Я же знаю, где на кольце камеры висят. Даже знаю, где они по дороге из Москвы в Белоруссию.
– Ездили туда на автомобиле?
– Только так. Шесть часов – и на месте. Я и в Австрию на машине отправился.
– Не заплутали?
– Нет, есть навигатор, карта. Ехал через Белоруссию и Польшу. В Варшаве весь центр перерыли – готовятся к Euro. Видел новый стадион. Красивый. Старый город – и вдруг современное здание со шпилем. Поначалу не понял, что это футбольная арена.
– Тяжело столько часов за рулем?
– Главное – вовремя передохнуть. А то пару раз кемарнул на секунду-другую – и чуть не догнал фуру, которая шла впереди. После этого сразу в сторонку, останавливался и хотя бы полчасика старался поспать. Этого достаточно, чтоб прийти в себя.
– Жена была с вами?
– Таня, как нормальный человек, купила билет на самолет. Я же их побаиваюсь.
– Самый гадкий перелет в вашей жизни?
– Десять часов из Парижа в Доминикану. Когда наконец приземлились, я вскочил, двинул к выходу. И слышу голоса Кержакова с Пименовым: “Куда? Это не наша остановка” – “Как?!” Оказалось, нам на соседний остров надо перелететь. Еще полчаса в воздухе.
– Этот перелет дался сложнее, чем с “Локомотивом” из Испании, когда при посадке заклинило шасси?
– Тогда я легко переносил самолеты, все к шуткам свел.
– И по-тихому, как Юрий Палыч, не поддали?
– Нет. А Семин действительно разнервничался. В принципе было отчего. Мы коснулись земли и снова взлетели. Со второй попытки ТУ-154 удалось посадить, но выкатились за пределы полосы. В самолет Палыч садился трезвый. А выходил уже с трудом.
* * *
– “Сатурн” вам остался должен 14 миллионов рублей?
– Да какая сейчас разница?
– Цифры-то точные?
– С моей точки зрения – да. С их, наверное, нет.
– Заплатят?
– Некому платить.
– Писали, два миллиона евро за трансфер Вукчевича в “Спортинг” как раз пойдут на то, чтоб рассчитаться с бывшими игроками “Сатурна”.
– Уже пошли. Что-то я получил. Думаю, на этом все.
– Главный для вас урок?
– Нельзя верить людям.
– Никому?
– Прежде всего Громову. Человек пришел за три дня до начала чемпионата: “У нас в области кто-то занимается гандболом, кто-то – хоккеем с мячом. А футболом буду заниматься я лично!” Наступил декабрь – и объявили, что команду расформировывают. Даже вспоминать не хочу…
– Летом вам предложили в “Локомотиве” работу с болельщиками.
– Мне честно сказали, что от меня хотят. “Локомотиву” необходима личность, которой болельщики доверяют. А я бы их настроения доводил до руководства. Чтоб не возникало испорченного телефона. Я обещал подумать.
– И что?
– Если не в “Локомотиве” – вы понимаете, что решил.
– Могли бы поработать в школе “Локомотива”.
– Одним из двадцати семи тренеров? Не тянет. Хочу что-то сделать в большом футболе.
– Игорь Ефремов вам предлагал работу в Лиге.
– И предлагает. Говорит: “Только определись, кем собираешься быть – агентом, тренером, функционером?”
– Кстати, большой вопрос, закончили вы с футболом или нет. Вроде планируете играть за тульский “Арсенал”, который возглавил Аленичев.
– Что такое “Арсенал”?
– В данный момент – клуб любительской лиги.
– Вот именно. Там может играть кто угодно. Вы, допустим. Или я. Мы с Аленичевым обсуждали, что приезжать буду исключительно на матчи.
– Вам это интересно?
– Мне не в тягость. Плюс приступил к работе в агентстве “Проф-спортс компани” у друзей детства. Попытаемся занять нишу в российском футболе.
– Какая у вас должность?
– Вице-президент. Пока знакомлюсь с делами. Недавно вот выяснил, где находится офис “Спартака”. Раньше он был в ином районе. Сколько раз ездил мимо этого здания на Краснопресненской набережной – и не подозревал, что “Спартак” нынче там.
– Вам не приходится с утра до вечера просиживать в конторе?
– Нет, конечно. Только встречи и общение с людьми. Сам-то я агента завел в 31 год – и сразу получил контракт, превосходящий заработки всей предыдущей карьеры.
– Это потому, что агент хороший? Или не умели выбивать деньги?
– В “Спартаке” выбивать никто не мог. Стоило кому-то что-то не так сказать или сделать – тут же отправлялся на выход. Шаг влево, шаг вправо…
– Сколько зарабатывали в “Спартаке”?
– В 1998 году моя зарплата была – 400 долларов. Какие дадут премиальные – предсказать не мог никто. Узнавал, открывая конверт. Я дождался окончания контракта – и перешел в “Локомотив”. Вот там выбил приличные условия. На эти деньги купил квартиру в 120 метров.
– Сами торговались?
– Ну да, считали с Филатовым. Он что-то на калькуляторе умножил: “Вот столько”. Я калькулятор взял, набил другие цифры: “Нет, столько. Давайте подравняем” – “Ладно, давай подравняем…” После подписывал в “Локомотиве” те контракты, которые предлагали. Хоть звали разные клубы.
– Какие?
– В 2004-м – “Спартак” и киевское “Динамо”. Но я выбрал самый маленький по деньгам вариант – остался в “Локомотиве”. Я же всегда говорил, что не в деньгах счастье.
– Так завели бы агента раньше.
– Я должен был конкурс объявлять через вашу газету, как Борман? Агентам тогда был неинтересен. Вот ушел из “Локомотива”, хорошо заиграл в “Торпедо” – и агент моментально появился. Вместе с предложением из “Сатурна” и “Рубина”.
– Как удалось выбить такие суммы из “Сатурна” вашему агенту Павлу Андрееву?
– Понятия не имею. Говорит – начнем с такой. Прекрасно, отвечаю. Пробуй. “Рубин” давал даже больше, но я Паше сказал: “Как ты решишь, так и будет”.
– Рекордные премиальные в карьере?
– Первая победа Муслина, 3:2 над ЦСКА. Заплатили по 20 тысяч долларов. Когда рекордные пошли, меня уже из “Локомотива” убрали. Анатолий Федорович, думаю, пожалел – я бы за эти рекордные всех загрыз…
– Что в 2004-м удержало от перехода в киевское “Динамо” и “Спартак”?
– Киев отмел из-за того, что началась “оранжевая” революция. А с Перваком и Старковым встречался под Новый год в “Крокус Сити”.
– В обстановке секретности?
– Почему? Контракт с “Локомотивом” закончился, так что имел право вести переговоры. Первое, что спросил Старков: “Ну как тебе наша защита?” Я не сразу нашелся, что ответить. С ним обсуждали футбольные вопросы, с Перваком – финансовые. Обещали перезвонить в течение недели. Но звонка не дождался. Даже когда сам набрал Аленичеву и попросил узнать у спартаковских начальников, что да как.
– Странно.
– Ничуть. Привык к такому отношению. То же самое было в “Кубани”. Овчинников говорил, что позвонит через неделю – и тишина. Хотя что сложного – поднять трубку и сказать: “Извини, ты нам не подходишь”. И не было бы никаких проблем.
– Живете вы за городом. А Эмину Махмудову сдаете ту самую квартиру, которую получали когда-то от “Локомотива”?
– Не ее. Мытищинскую. Но уже не сдаю.
– Махмудов съехал потому, что уходит из “Спартака”?
– Он не уходит. А съехал из-за того, что сейчас отпуск, потом сборы. Зачем ему тратить деньги на квартиру в 150 квадратов? Агент Махмудова тоже из Мытищ, вот он организовал этот вариант.
– Прежде квартиру сдавали?
– Никогда. Пустовала.
– Махмудов жаловался – вы над ним в “Сатурне” все время шутили, твердили про какие-то арбузы…
– Ну да. Вы разве не в курсе? Махмудов с Самедовым бизнес делят – кто в Москву на будущий год арбузы завозит. Самедова вообще в Москву привезли в КАМАЗе с арбузами. Тоже не слышали?
– Все шутите. Радимову от вас как-то досталось.
– Было дело, звонил ему. Представился Марущаком, председателем КДК. Уж не знаю, поверил или нет. Хохлов рассказывал, да?
– Точно.
– Так Радимов через него с тех пор мне приветы шлет. Привет, говорит, Марущаку.
* * *
– Вы сказали, что у Ребера были “страшные нагрузки”. Что для вас – страшные?
– Кроссами нас извел. Полчаса чешешь по поселку, затем пауза – и еще тридцать минут. Причем немец довольно резво бежал впереди. А я сзади – еле плетусь. Голову подниму, вижу его спину – вот так номер, думаю. Правда, на вторую неделю эти кроссы уже легче давались. Потом по кругу стали бегать под команду: “Руки выше, ноги – шире…”
– В хоккейной “Ладе” 90-х тренировка как-то длилась пять часов. У вас – какие рекорды?
– Гаджи Муслимович однажды дал – 3 часа 45 минут. Сами обалдели, когда вернулись в корпус и взглянули на часы. Не удивлялись те, кто с ним работал в Самаре и Махачкале.
– В Самаре у Гаджиева люди дремали на теории.
– А в “Сатурне” я у него заснул. Пришел после дневного отдыха на разбор – получилось продолжение сна.
– “Сатурн” вполне мог возглавить Дмитрий Галямин, он некоторое время исполнял обязанности главного. Но вся команда была против. Почему?
– Он недели две нас тренировал – сразу “корону” нацепил. Я впервые с таким столкнулся. Почему-то Галямин решил, что и дальше останется главным тренером. Никто его не понял.
– С любопытными персонажами вас свел “Сатурн”. Один Жиганов чего стоил.
– Особенно меня Жиганов поразил, когда вручил кубок за тысячный гол “Сатурна”. Больше и красивее, чем дают чемпионам России. Футбольный мяч на постаменте. Вошел я в историю…
– И напоминает теперь кубок о пропавших миллионах. Но не всем в Раменском доставались трофеи.
– Гайки начали завинчивать с Яшина и Половинчука. Каждый день приезжали на тренировку – и отравлялись вместо этого бегать по кругу. Как ни странно, в некоторых моментах сохранялся размах. Чемпионат завершился – всех игроков за счет клуба повезли на Канарские острова. На 12 дней, с семьями. Этого никто не понял.
– Отдыхали?
– Ребер пытался устроить какие-то тренировки – но лично я отдыхал. В одной поучаствовал, а вторую смотрел с пивом в руках. Ребер проходил мимо – помахал ему банкой: “Давай, давай, молодец…” Он в ответ машет: “Все здорово!” По утрам играли в футбол – молодежь против стариков. У нас ни разу они не выиграли. Это самый веселый сбор в моей жизни.
– А самый тяжелый?
– В “Спартаке”, где Романцев достал своими “максималками”. Готовились к Кубку Содружества, поэтому на сбор улетали 3 января. Первые дней пять у ребят в глазах было мутно. Чуть не понравится Романцеву, как в футбол играем – свисток: “Все, закончили. Побежали”.
– Что такое “максималка”?
– Бег минут на 25. Поперек поля – от одной бровки до другой. Туда по пути какое-то упражнение, а обратно включаешь полную скорость. Потом повторяешь. Раз семь без пауз. После короткий отдых – и по новой.
– Кого-нибудь выворачивало?
– Почему-то выворачивало обычно в манеже. Случались у людей проблемы с желудком. Но не у меня. Вообще в “Спартаке” было интересно.
– Еще бы. Можно не прийти на установку – и попасть в состав.
– Это мы с Горлуковичем не пришли, была история. Во Владикавказе перепутал время, и сказал ему – спи спокойно. Когда спустился в зал, увидел, что дверь приоткрыта, все Ярцева слушают. Помчался наверх Горлуковича трясти. Не представляю, как можно было не заметить отсутствия двух игроков основного состава. Лишь Гладилин обратил внимание, как мы вбежали. К тому моменту все закончилось. Говорит: “Наливайте чаек, пейте. Все нормально, вы в старте…”
– Ярцев так ничего и не узнал?
– Сейчас прочитает – узнает.
– Хоть раз на вас Горлукович – сосед по номеру – всерьез озлобился?
– Было. Ребята в карты перекидывались – а я со стороны что-то подсказал. Горлукович карты отложил: “Слышь, ты. Мы здесь на деньги играем…”
– Во что обычно играли в “Спартаке”?
– В джокер, бридж. А Горлукович был выгодный сосед – в его тумбочке скапливалось все. Конфеты из столовой, какие-то тейпы, бутсы… Еще помню – тянулся где угодно. Хоть на балконе базы, хоть в центре города. Идем по магазинам – вдруг останавливается и начинает пахи растягивать. На тренировку выходил в какой-то ветхой форме.
– И машина у него была такая же – Audi-80.
– Была. А потом на базе появилась чья-то Audi A6. По Москве такие еще не ездили, только в Германии. Мы все присматриваемся-присматриваемся – это кто ж купил-то? Кто у нас Корейко? А на третью неделю видим – Горлукович выходит!
– Кроме “Спартака” еще на собрания опаздывали?
– Я на тренировку-то опоздал единственный раз! “Локомотив” как раз минуты две выслушивал Семина, чем заниматься будем. Он дает свисток: “Побежали!” И тут влетаю я: “Минуточку…” Палыч напрягся, думал, стряслось что-то. А я протягиваю сто долларов: “За опоздание”.
– Когда в разговоре с Семиным вы были особенно близки к тому, чтобы вспылить?
– Такое случалось только на поле. Но Семин – человек открытый. Если что-то накипело и скажешь в сердцах – поймет. Лучше пусть так, чем держать в себе. Помню, выговаривал мне в 2001-м: “Сегодня против “Торпедо-ЗИЛ” ты сыграл хорошо. А в предыдущем матче, с “Соколом” – слабенько”. Я ответил: “Нет, Юрий Палыч, с “Соколом” играл отлично, вот с “ЗИЛом” – плохо…”
– А он?
– Махнул рукой: “Ладно, иди тренируйся”. Был еще эпизод перед матчем с киевским “Динамо” в Лиге чемпионов. Дву-сторонка. Минут за десять до конца Измайлов пытался обвести, а я прыгнул двумя ногами. Сыграл в мяч, Марата не задел. Но он перелетел через меня, упал. К нему помчались доктора. Семин дал финальный свисток. Я не сдержался: “Что, сынульку побили?” И с Киевом в состав не попал.
– Измайлова он оберегал.
– Да уж. Марат же “хрустальный”. Мог заснуть здоровым, а проснуться с мениском. А тут под него вообще каток подъехал…
– “Хрустальный” Измайлов в “Спортинге” высоко котируется.
– Но ведь играет пару матчей за сезон. Проведет их так, что все ахнут – и новая травма.
– А Булыкин в Голландии воскрес.
– Просто человек нашел свой чемпионат. Если сюда приедет, опять потухнет. Булыкин это понимает, и не рвется в Россию. В Голландии открытый футбол, все заточено на атаку. Играют по любимой схеме Адвоката – 4-3-3. В обороне никто никого не страхует.
– То, что Пименов в 28 оказался никому не нужен – удивило?
– Нет. Он всегда любил себя в футболе. А надо – наоборот. Позже Пименов признал, что был не прав, когда в “Динамо” конфликтовал с Кобелевым.
– А про себя вы сказали: “Я посредственный игрок, таких тысячи…”
– Так и есть. Объективно. Поднялся за счет характера, огромного желания играть в футбол. Я умел работать, и никогда не был безразличным к игре своей команды.
– Семин даже говорил иногда футболистам “Локомотива”: “Разозлитесь на меня, как Евсеев!”
– Это после одного случая. Палыч сказал, что буду играть, но оставил в запасе. Выпустил на замену, в концовке я забил гол. На эмоциях подбежал к скамейке, проорал в адрес Семина кое-что. И он потом в пример приводил, просил – разозлитесь, как Евсеев.
– На кого последний раз злились вы?
– На дэпээсников, когда штрафуют. Происходит это редко, но все равно неприятно.
– Всем известна история, как вы отлупили водителя, вас подрезавшего. Сегодня сделали бы то же самое?
– Да что вы! Я умнее стал.
– Полагаете, были не правы в той ситуации?
– Конечно.
– А он?
– Ну дураков на наших дорогах хватает. Относиться к этому надо проще. Правда, в Москве ездить медленно у меня почему-то не получается. Даже если никуда не спешу, хочется посильнее нажать на газ. А в Белоруссии спокойно водил. И в Европе не гоняю.
* * *
– Вряд ли кто позабыл вашу знаменитую реплику в Уэльсе. Кому-нибудь еще ее адресовали?
– Никому. Больше не повторял эти слова, честно. Да и тогда они объяснялись тем, что переживал за дочку, которой сделали операцию на сердце. Если б не это – наверное, и не было бы той фразы в телекамеру.
– Пересматривали игру в Кардиффе?
– Фрагменты видел. Но целиком – ни разу. Я не фанат любоваться собой. Этот же матч для меня вообще ассоциируется не с победным голом и выходом на чемпионат Европы, а с Полиной.
– Как она себя чувствует?
– Слава богу, все хорошо. На здоровье не жалуется. На следующей неделе Полине исполнится 13 лет.
– Осенью 2003-го игроки “Локомотива” собрали вам 30 тысяч долларов на операцию дочке?
– Да. ЦСКА заплатил нам за победу над своим конкурентом – “Сатурном”. Овчинников предложил часть из этой суммы передать мне. Команда поддержала. Я был потрясен! Операция обошлась в 45 тысяч евро, так что эти деньги пришлись кстати. Хотя и сам, конечно, мог оплатить.
– Часто другие клубы вас стимулировали?
– Бывало. Что плохого? Нас же не просили проигрывать. Наоборот, побеждали!
– Вы были на базе “Сатурна”, когда там умер 19-летний Кирилл Спасский?
– Я как раз приехал в Кратово, шел в раздевалку. Вдруг мимо проносится врач с капельницей и еще какими-то лекарствами…
– Кирилл на поле потерял сознание?
– Нет, в номере. Дублеры жили на базе в комнатах по четыре человека. Вызвали “скорую”. Когда приехала, он уже был мертв.
– По слухам, причиной смерти стали то ли проблемы с сердцем, то ли острый менингит.
– Подробностей не знаю. В клубе на эту тему ничего не говорили. С Кириллом познакомился, когда тренировался в дубле, но общались мало.
– Из футболистов ваш лучший друг – Лоськов?
– Сейчас – да. В гости друг к другу приезжаем, на охоту выбираемся.
– Успешно?
– Мне похвастать нечем. Шесть раз с Димоном на кабана ездили – но зверь на меня не выходил. Особенно на последней охоте обидно вышло. Стрелков расставили в поле через тридцать метров, у каждого – своя тропинка. Смотрю вдалеке – откуда столько собак? Пригляделся – да это ж кабаны! Стадо несется прямо на меня.
– Что сделали?
– Присел, жду, когда поближе подойдут, – остается сто метров, пятьдесят… Вскидываю ружье. И тут сосед все обломал. Зачем-то начал стрелять, промазал. Зверь ушел.
– Жуть охватывает, когда на тебя бежит стадо кабанов?
– Наоборот, чувствовал прилив адреналина. Важно помнить – когда завалишь зверя, подходить к нему сразу нельзя. Лежит и лежит. Дождись опытного егеря, который, если что – ножом его добьет. Мне рассказывали, как один охотник не утерпел, подбежал к кабану. Думал, мертвый – а тот раненый. Как дал с копыт – мужик к дереву отлетел и отключился. Когда в себя пришел, вращал ошалело глазами и не понимал, где находится. Между прочим, легко отделался.
– Ружье у вас дорогое?
– В 2002-м этот “Браунинг” стоил три тысячи долларов.
– А у Лоськова какое ружье?
– У него много. И нарезное, и двустволки. Димон – профи. А у меня был период, когда за три года ни единого выстрела не сделал, представляете?! Зверь-то не выходит. Вот когда на уток охотились, я оторвался. Правда, из девяноста выстрелов в “молоко” ушли все, кроме первого.
– Если б служили в армии, там бы вам быстро меткость поправили.
– От армии меня “Спартак” спас. До вступительных экзаменов в институт физкультуры оставалось около недели. Как-то в семь утра звонок в дверь. Бабуля открыла не подумав. На пороге два майора. Один в милицейской форме, другой – в военной. Подняли сонного с кровати, повели в военкомат на медкомиссию, вручили повестку. Через три дня обязан явиться с вещами. Поехал на тренировку, показал повестку Романцеву. Он к Старостину направил. Николай Петрович успокоил: “Все будет нормально. Недельку на базе поживи…” Потом я сдал экзамены в Малаховке, и с армией вопрос закрылся.
– Родители кто по профессии?
– Отец – водитель. Умер семь лет назад. Мама работала в типографии “Восход”, потом в школе – уборщицей. Брат тоже шофер, а сестра в банке служит.
– Помогаете?
– А как же! Родителям и брату купил в свое время квартиры.
– У вас ведь и в Юрмале жилье?
– Да, недавно за квартиру полностью расплатился. Это в России любой кредит начинается минимум с двадцати процентов годовых. А в той же Латвии – три процента. Условия божеские. Поэтому отдавать всю сумму целиком не имело смысла.
– Среди ваших соседей – Семшов?
– Не только. На втором этаже Игорь Николаев живет, на первом – Виторган. Во дворе под окнами какие-то кустарники посадил – чтоб никто его не видел. Таня с Полиной и жена Семшова с детьми почти все лето проводят в Юрмале. Я же, пока играл, бывал урывками. Ничего, скоро наверстаю.
* * *
– Все газеты обошел снимок, как в 2004-м на чемпионском банкете вы курили сигару. Еще сигары в вашей жизни были?
– Позавчера, например, курил.
– Дома?
– С друзьями. Но могу и дома. Что такого?
– В сигарах разбираетесь?
– Немножко. Могу понюхать, определить – крепкая или не очень. Обычно беру кубинские “Ромео и Джульетта”. На них подсадил Бузникин, когда в “Локомотив” перешел. По неопытности первую сигару я курил в затяг. Бузя увидел – за голову схватился: “Ты что, идиот?!”
– Сенников нам говорил: “С нетерпением жду мемуаров Овчинникова и Евсеева. Это будет хит!” Книжка Овчинникова опубликована. Когда появится ваша?
– Самому писать тяжеловато. Нужен помощник. Если кто-то готов и найдет издательство – я хоть завтра приступлю.
– Будете откровенны?
– Абсолютно. Скрывать мне нечего.
– Про договорные матчи расскажете?
– Я ни разу в них не участвовал. По крайней мере так кажется. А там кто его знает…
– Чьи мемуары хотелось бы вам прочитать?
– Не задумывался. Пока Солженицына читаю. “Архипелаг ГУЛАГ”. До сих пор под впечатлением. Мама подарила на день рождения.
– Поразились?
– Нет. Я близким говорю: “Насчет подарков не заморачивайтесь. У меня все есть. Поэтому лучше всего дарите книги об истории России”. До этого на одном дыхании прочел два тома Николая Сванидзе. По телевизору смотреть нечего – сплошное “тили-тили, трали-вали…” Вот я на книжки и налегаю.
– В ВШТ собираетесь?
– Обязательно. В Европе известным футболистам послабления делают при получении тренерской лицензии. У нас же это бизнес. Так что придется начинать с категории В.
– Оплачивать будете сами?
– А кто? У вас другие предложения? Если хотите – можете поучаствовать. Потом к себе пресс-атташе возьму. Подумайте. Один ваш коллега меня давно изводит вопросом: “Когда же пойду баллотироваться в мэры Мытищ?” Желает поработать в предвыборном штабе.
– Наверное, нынешний мэр с большим беспокойством воспринял новость о том, что вы закончили с футболом. Значит, идея жива?
– Конечно! Но всему свое время.
– Когда-то вы с Сычевым играли в хоккей за любительскую команду. А сегодня?
– Дима где-то с Торбинским играет, но иногда и к нам присоединяется. Хоккей я очень люблю. Мечтаю побывать на чемпионате мира. Надеюсь, теперь ничто не помешает. Когда четыре года назад он проходил у нас, достать билеты на матчи сборной России было невозможно. Ходил лишь в Мытищи, где играли остальные сборные. Кстати, где будет ближайший чемпионат мира?
– В Швеции и Финляндии.
– О, тем более надо ехать. На две недели пропаду в Скандинавии.
– А как же работа, господин вице-президент?
– Так это начало мая – на трансферном рынке еще затишье.