«В США даже дети понимают, что делать на дорожке. А у нас порой не понимают 30-летние». Интервью с самой быстрой девушкой России

Кристина Макаренко – давно доминатор российского спринта. В 17 лет она крушила юношеские рекорды еще советских времен и доказывала, что бегать быстро могут не только американки.

Именно тогда Кристина (под фамилией Сивкова) успела поездить по международным стартам и зацепить бронзу чемпионата Европы.

Потом у российской легкой атлетики начались темные времена. Но не у Макаренко – она продолжала без вариантов всех обыгрывать. Сейчас у Кристины больше десятка титулов чемпионки страны. А ее беспроигрышная серия на 100-метровке – вдумайтесь! – насчитывает 59 побед подряд. Такого доминирования не было даже у Марии Ласицкене.

Макаренко получила допуск на мировые старты в феврале 2022-го. Но счастье длилось дней десять

– Ты считала, сколько раз становилась чемпионкой России?

– Вроде больше 12, но точно не знаю.

– Как настроиться на 13-ю победу на одних и тех же соревнованиях?

– Когда выхожу на старт, я об этом не задумываюсь. Важно пробежать красиво, быстро и показать определенный результат. Скажем, победа с результатом 11,60 никакого удовлетворения мне не принесет.

– В прошлом году ты плакала в эфире фильма Вити Кравченко, только что выиграв чемпионат России. Твои слова: «Жалею, что в 2015 году рядом не было человека, который подсказал бы мне сменить паспорт».

– Я от этого не отказываюсь. Я очень люблю свой дом, город, страну, для меня здесь все родное. Но когда ты думаешь о карьере и понимаешь, что уже почти 7 лет прошли впустую…

Ирония в том, что в феврале 2022-го мне пришел допуск на международные соревнования. Я ждала его 6 лет. 6 лет мне по непонятным причинам не давали нейтральный статус, и вот допуск пришел! Мы уже чуть не взяли билеты в Белград на зимний чемпионат мира. А потом 24 февраля – и все, до свидания…

– Почему бы не сменить гражданство прямо сейчас?

– Мне кажется, уже поздновато. Не хочу вдаваться в подробности, но у нас с Артемом (Макаренко – муж, тоже легкоатлет – Sports.ru) была попытка в прошлом году. Не получилось, мы вернулись домой. Теперь эта страница для меня закрыта.

– Почему тебе так долго не приходил допуск от международной федерации – ты пыталась разобраться?

– Вообще, я получила допуск первой среди наших, еще в 2016-м. Но он действовал год, а потом мне его присылать перестали. Мне кажется, проблема была в пробах из Московской лаборатории. Пока они все пробы за все годы не перепроверили, допуск не давали.

Когда они убедились, что все чисто, прислали мне нейтральный статус. Я так плакала, когда получила это письмо… Счастье было невероятное. Но длилось дней десять.

«Призовые за российские турниры не покроют даже минимальный спонсорский контракт»

– Ты наверняка не раз прикидывала: на что с твоими результатами можно было бы претендовать на мировом уровне?

– Тяжело сравнивать: я настолько давно не выступала за границей, что уже не помню, как это – бежать с девочками, которые быстрее тебя. Скорее всего, первый год мне было бы сложно. Но потом все было бы окей, я уверена!

Главный акцент я бы делала на чемпионат Европы и зимние чемпионаты мира и Европы. На чемпионатах мира и Олимпийских играх результаты заоблачные. Просто попасть на Олимпиаду уже было бы счастьем. Олимпийский норматив на 100-метровке сейчас – 11,07, а у меня личный рекорд – 11,21.

– Реально выполнить норматив в этом году?

– Думаю, да. Летних стартов много, цифры вполне для меня реальные. Главное, чтобы травмы не мешали. Последние пару лет меня постоянно что-то беспокоит.

– Финансово ты сильно потеряла от отсутствия международных стартов?

– Нам сейчас платят призовые за участие в российских турнирах. Но даже при том, что я все выигрываю, я не покрою ими самый минимальный спонсорский контракт.

У меня был контракт с Puma, но в этом году он заканчивается, и нет предпосылок, что мы его продлим. По понятным причинам я им вряд ли сейчас интересна. Да и логистика нарушена: даже когда они мне хотели прислать форму, не могли. Так что пока бегаю в том, что осталось из прошлых коллекций.

– Получается, Puma тебя поддерживала даже во время отстранения?

– Финансово – почти нет. Мы договорились, что я получу контракт, как только выйду на международные старты. Но они все равно меня не бросали. Например, мы с Артемом в прошлом году месяц провели на сборах в Испании, которые оплатила Puma.

Мы тратим достаточно много денег на восстановление. Сюда входит питание, физиотерапия, биодобавки, всякие восстановительные штучки…Последнее время мы даже на сборы почти не ездим. Все необходимое есть дома, в Москве, и здесь готовиться гораздо комфортнее.

«Даже мне удобней наши соревнования смотреть по телевизору»

– Твои слова после старта на Никольской с участием Ольги Бузовой и фигуристок: «Хочется, чтобы люди смотрели не только на звезд, но и на нас». 

– На самом деле, соревнования были очень крутыми. Давно мне не было так интересно! Все очень на лайте, ты кайфуешь и особенно не паришься о результате. За меня пришли болеть многие подписчики из соцсетей. Один парень подарил цветы и попросил расписаться у него на спине, было очень необычно.

Губерниев встал на колено перед Загитовой, а Бузова спела под фанеру. Так на Никольской спасали легкую атлетику

Но в целом, мне кажется, большинство зрителей просто гуляли по Никольской, услышали, что что-то происходит – и решили заглянуть. Даже без Бузовой народу было бы примерно столько же. Но те, кто пришли ради фигуристок, не уходили до конца и поддержали нас тоже. Я не в обиде.

– А на следующий день в «Лужниках» снова народу было минимум. 

– Даже мне удобней было бы эти соревнования посмотреть по телевизору. Трибуны с противоположной стороны поля от сектора, ничего не видно. Ну и смысл ехать через всю Москву в будний день?

Наверное, чтобы зрителям было интересно, нужно прикладывать дополнительные усилия. Придумать розыгрыши, призы, какой-то интерактив. У нас этого, к сожалению, не происходит.

Макаренко поднимает 110 кг и предпочитает бегать в комбинезонах

– Ты выиграла на Никольской в экстравагантном комбинезоне на одно плечо. В чем любишь выступать?

– Это стандартный комбинезон из прошлогодней коллекции. Чисто эстетически больше нравится, как на мне выглядят комбезы. Ну и больше люблю плавки, чем шорты. Но в целом у меня масса разных вариантов соревновательной формы, выбираю по настроению.

– Ты всегда выступаешь при полном макияже?

– До этого года вообще не парилась. Но тут как раз перед Никольской задумалась: а почему бы не уложить красиво волосы, не сделать макияж? С тех пор на соревнования – как на праздник. Нужно же хоть как-то себя взбодрить.

– Ты уже сказала, что следишь за питанием.

– Я стараюсь питаться чистыми и качественными продуктами. Полностью исключила фастфуд, потому что от него сразу ощущение тяжести. Что-то съешь лишнее – а потом совесть мучает.

Мы с Артемом любим рестораны, нам нравится, когда еда не только вкусная, но и красивая. В принципе, я не считаю калорий и не ограничиваю себя в сладком. Скорее, у меня интуитивное питание: я ем что хочу, но стараюсь не переедать.

– Ты активно ведешь соцсети, имеешь больше 36 тысяч подписчиков. Для легкоатлетки это круто.

– В прошлом году я выложила рилс с соревнований в Екатеринбурге, и он неожиданно собрал 6 миллионов просмотров. Там ничего особенного не было, просто залетело. Ну, а потом уже мне стало интересно. Стараюсь снимать тренировки, рассказывать про свою жизнь. Больше сижу в телеграме – там люди более приятные, но и про другие соцсети не забываю. В современном мире без этого нельзя.

– Твой рост – всего 162 см. Для спринта это не мало?

– У нас нет стандарта, есть девушки гораздо выше меня, но есть и такого же роста или даже меньше. Главное – качество мышечных волокон. Если волокна быстрые, то рост уже второстепенен.

– Самая тяжелая для тебя тренировка?

– Интервальные работы в подготовительном периоде, когда нужно пробежать отрезки с определенным результатом и через фиксированные промежутки времени. Это нудно и тяжело.

Люблю больше всего штангу, довольно много ей занимаюсь.

Личный рекорд в жиме – 75 кг, полный присед – 110 кг. Для спринта необходимы мощь и взрывная сила. Поэтому тренировки с большими весами напрямую влияют на результат.

Почему студенты США так быстро бегут? Ответ убойный (для нашей легкой атлетики)

– Почему американские и ямайские девушки бегут быстрее всех в мире?

– Мне кажется, главная причина – конкуренция. В США на студенческом чемпионате NCAA бывают результаты лучше, чем на Олимпийских играх. Гораздо проще прогрессировать, когда уровень твоих соперников очень высокий. Там даже на детских соревнованиях много забегов, и поразительно, что в самом раннем возрасте эти дети уже бегут правильно по технике. Они понимают, что нужно делать на дорожке, а у нас порой люди в 30 лет этого не понимают.

Еще один фактор: у них нет господдержки, и каждый спортсмен знает, что если он хочет получить контракт и нормально зарабатывать, то нужно думать головой.

– То есть в теорию о генетическом превосходстве темнокожих спринтеров ты не веришь?

– Конечно, что-то в этом есть. Но опять же вопрос к системе селекции: любой ребенок может быть талантлив – независимо от цвета кожи. Но у нас в России сейчас в принципе никакого отбора в легкой атлетике не ведется. Кто пришел в секцию, тот и занимается.

Мир развивается, появляется очень много нового в методике, а мы словно остались в прошлом веке. У нас почти нет молодых тренеров, потому что они не идут в легкую атлетику. Почти никто из специалистов не читает западную литературу, ничем не интересуется. Не смотрит блоги, ютуб, не пытается перенимать опыт ведущих спортсменов…

Мы с мужем стараемся, конечно, быть в курсе. Многие сильнейшие спринтеры выкладывают тренировки в соцсетях, а супруг еще находит всякие интересные книжки и подсовывает мне.

Американские студенты крушат рекорды в легкой атлетике – и пропадают. Шубенков считает, что дело в допинге

– Почему в мировой легкой атлетике такой бум высоких результатов?  

– Наверное, тут, как и в любой сфере, где есть высокая конкуренция: если хочешь оставаться на уровне, нужно постоянно прибавлять и искать что-то новое.

Сейчас в мире совсем иначе организована подготовка, например, в каждой группе есть массажист, специалист по ЛФК. Если раньше они начинали работать со спортсменом, только когда он уже получил травму, сейчас это постоянная работа по ходу всей подготовки, направленная на то, чтобы травмы не случилось.

– Твой любимый спринтер?

– Шелли-Энн Фрейзер-Прайс. Она вернулась после рождения ребенка и бежит космически быстро. Еще нравится Фемке Бол – настоящий уникум. Она как раз доказала, что и в Европе можно показывать суперрезультаты.

Супруг Кристины ушел из многоборья, так как не видит смысла насиловать организм

– Твой супруг Артем Макаренко – один из лучших в стране многоборцев. Два легкоатлета в одной семье – не перебор?

– Наоборот, классно, что мы занимаемся одним делом. По характеру мы совершенно разные: я взрывная, а он спокойный, выдержанный. Если возникают конфликты или я психую, он всегда сгладит ситуацию.

– Почему он больше не выступает в десятиборье?

– Не видит смысла. Многоборье очень сложный вид, требующий огромных усилий в подготовке. При этом чисто в многоборье у нас за сезон проводятся два старта. Ну и какой смысл дальше насиловать организм, вкладываться во все десять видов? Так что Артем ушел в барьерный спринт.

– Смысл в том, что в многоборье меньше конкуренция и больше шансов выйти на результаты мирового уровня. А в барьерах есть Сергей Шубенков, а в мире – еще очень много сильных спортсменов.

– В многоборье, на самом деле, в мире сейчас тоже очень выросли результаты. Даже выполнить олимпийский норматив – мегасложная задача. А в барьерах Артем очень хорошо бежит зимой, летом тоже будем стараться подтянуться… Думаю, мы приняли лучшее решение, отказавшись от многоборья.

Верит ли Макаренко в возвращение на мировую арену? «Скорее нет, чем да»

– Мария Ласицкене сказала, что ее международная карьера закончена. Ты подпишешься под этими словами?

– Скорее да, чем нет.

– Тебе же всего 26 лет!

– Есть причина, по которой нас не выпускают. Что будет через месяц или через год – никто не знает.

Пока силы есть, буду бегать, мне это нравится. Я уже привыкла ничего не ждать и ни на что не надеяться. Возможно, если бы меня на год выпустили, а потом снова заперли, было бы тяжелее. А так, за 7 лет я уже свыклась с этой мыслью. Ну, почти свыклась…

Фото: instagram.com/krismakarenko__; instagram.com/svetlanadma; instagram.com/artem.makj; РИА Новости/ригорий Сысоев, Алексей Филиппов