Три льва – символ сборной Англии. Герб сложился при Ричарде Львиное Сердце и восходит к Вильгельму Завоевателю

Новая лекция перед полуфиналом.

На форме английских игроков издавна красуется впечатляющая эмблема – три льва на геральдическом щите. Возможно, это самый узнаваемый футбольный символ в мире национальных сборных, и саму английскую команду традиционно называют «тремя львами». Но почему? Откуда взялись эмблема и прозвище?

История довольно простая.

Лев – одна из наиболее распространенных геральдических фигур на планете. Оно и понятно: геральдика и гербы сами по себе тесно связаны с идеалами рыцарства, с представлениями о престиже воителей, дворян и монархов. Чтобы подчеркнуть благородный статус, бесстрашие и отвагу, желательно разместить на гербе сильное и царственное животное, а не крота или какого-нибудь суслика. Если были предпосылки, если была возможность – рыцари выбирали в качестве своего символа льва. Потому что хотелось ассоциировать себя с его доминирующим положением среди зверей.

Английские футболисты носят на груди трех львов со времен первого международного матча – игры с шотландцами, состоявшейся в 1872 году. Фактически эмблема сборной Англии – это логотип Футбольной ассоциации. Сам геральдический щит с тремя львами восходит к истории XI-XII веков, ко временам Вильгельма Завоевателя и его потомков.

История нормандского завоевания общеизвестна. Еще в первой половине XI века массированные набеги викингов привели к тому, что Англией стали править короли-датчане из дома Кнютлингов, силой оттеснившие Уэссекскую династию. Но когда пришедшие из-за моря викинги еще не захватили власть, у короля Этельреда Неразумного, представителя Уэссекской династии, родился мальчик – Эдуард. У Этельреда в ростере было уже много детей, но именно Эдуард стал первым сыном от второй жены монарха Эммы, дочери нормандского герцога. Когда датчане Кнютлинги начали прибирать Англию к рукам, Эмма и ее сын отправились в Нормандию. Этельред боролся за власть с датскими викингами, но умер во время вторжения Кнуда Великого. Впоследствии состоялась свадьба: утвердившийся в качестве короля Англии Кнуд взял в жены вдову Этельреда Эмму. Некоторые историки полагают, что именно этот брак спас жизнь сыновьям Эммы от Этельреда, так как Кнуд изначально хотел избавиться от потенциальных соперников-претендентов на английский трон, но в итоге пощадил их.

Наследником Эммы и Кнуда стал их сын Хардекнуд. Ни женой, ни наследниками Хардекнуд не обзавелся, зато в ходе его правления Эдуард был возвращен из нормандской ссылки. Слабостью Хардекнуда была выпивка. В 1042 году он присутствовал на свадьбе бывшего знаменосца своего отца и дочери придворного. Заливая в себя напиток за здоровье невесты, король внезапно свалился с ног в ужасных конвульсиях и скончался, не успев вымолвить ни слова. Скорее всего, это был инсульт, но не исключено, что король пал жертвой заговора и отравления. Право властвовать над Англией отошло его единоутробному брату Эдуарду.

У нового короля, оставшегося в истории под прозвищем Исповедник, детей тоже не было. Поскольку значительную часть жизни Эдуард провел в Нормандии, его выбор пал на молодого нормандского герцога Вильгельма – внучатого племянника матери Эдуарда Эммы. Впрочем, на факт этого выбора указывает главным образом биография Вильгельма, а написана она была ревностным приверженцем герцога Гийомом из Пуатье. Следовательно, тот факт, что Эдуард действительно завещал Англию Вильгельму, отнюдь не бесспорен.

Когда Эдуард скончался в начале 1066 года, Англии неиллюзорно угрожали решительные вторжения с разных сторон – не только Вильгельм Нормандский, но и норвежский король Харальд Суровый собирались поживиться. Англосаксонская знать и духовенство почти единогласно избрали на трон Гарольда Годвинсона. Правление его продлилось меньше года, зато запомнилось двумя ярчайшими битвами. И именно этот год во многом определил последующее развитие Англии и даже специфику языка, на котором сейчас говорят островитяне.

Норвежцы под началом Харальда Сурового привели в окрестности Йорка три сотни кораблей. Их поддерживал брат Гарольда Годвинсона Тостиг, у которого были свои притязания на власть. Силы Тостига сделали вторжение еще более опасным. Нортумбрия быстро оказалась под контролем норвежцев. Гарольду Годвинсону пришлось не мешкая выступить на север. И разразилась битва на реке Деруэнт – возле Стэмфордского моста.

Харальд Суровый где только ни воевал за свою жизнь – и в Киевской Руси, и на Сицилии, и на Балканах… Говорят, что у Стэмфордского моста он исполнился ярости берсерка и рубился без брони! В результате королю Норвегии прилетела стрела в горло. Англичане выиграли битву, и победа, одержанная в сентябре 1066 года, стала эпохальной вехой, положив конец периоду скандинавских набегов.

Однако Гарольд Годвинсон не имел ни малейшего повода расслабиться. С юга в Англию собирался вторгнуться Вильгельм Нормандский, считающий себя преемником Эдуарда Исповедника.

В те годы успех вторжений капитально зависел от природных условий. Вильгельм Завоеватель собрал готовый к покорению Англии флот в эстуарии нормандской реки Див еще в августе. И никто никогда не узнает, как повернулась бы история Западной Европы, если б он отплыл тогда – еще до битвы у Стэмфордского моста. Но парусным судам пришлось долго дожидаться попутного ветра. Он подул лишь осенью.

«Внезапно узнали у нас в Нормандии, что Англия лишилась своего короля Эдуарда, и что Гарольд овладел его короною. Этот жестокий англосакс, этот изменник, провозглашенный несколькими друзьями, захватил трон и был ложно помазан.

Вильгельм посоветовался с приближенными и решил отмстить оружием нанесенную ему обиду. Несмотря на противоречие некоторых, считавших такое предприятие весьма трудным и превышающим силы Нормандии, он решился возвратить силою наследство, которого его лишили.

Вильгельм употребил все свои старания, чтобы обеспечить управление и безопасность Нормандии на время своего отсутствия. Его войско увеличилось большим числом рыцарей, привлеченных молвою о щедрости герцога и справедливости его дела. Он запретил грабеж и на свой счет содержал пятьдесят тысяч воинов и рыцарей в продолжении целого месяца, когда он был задержан ветрами в устье реки Див. Герцог взял на свой счет все содержание армии и не дозволял ничего отнимать у жителей. Стада крестьян продолжали пастись в полях с такою безопасностью, как будто бы эти поля были священными. Жатвы, пощаженные гордым презрением рыцарей, ожидали серпа жнецов. Слабый и безоружный человек свободно путешествовал, распевая на своей лошади, и без страха смотрел на вооруженные толпы.

Тогда на престоле святого Петра в Риме находился папа Александр, вполне достойный и покорности и послушания католической церкви, потому что его советы всегда были справедливы и полезны. Герцог просил у папы его покровительства. И когда он известил его о своих приготовлениях к походу, папа дал ему знамя и благословение, чтобы он напал на своего врага с полною уверенностью.

Наконец целый флот, собранный с такими стараниями, оставил устье реки Див и соседние гавани, где он столь долго ожидал попутного ветра, отплыв в Сен-Валери. Ни замедление, причиненное ветрами, ни крушения, ни дезертирство трусов, клявшихся ему в верности, не могли поколебать герцога.

Желая благоразумием победить бедствия, он скрыл, по возможности, смерть тех, которые погибли во время бурь, приказав тайно похоронить их, а нужды других облегчил, увеличивая раздачу съестных припасов. Он умел всегда своими речами ободрить отчаивавшихся и боязливых. Задерживаемый беспрестанно противными ветрами, Вильгельм умолял небо послать ему попутный ветер и приказал вынести из церкви тело блаженного Валерия. Все его войско присутствовало при этой религиозной церемонии. Наконец, так долго ожидаемый ветер подул, и все голосом и движением руки возблагодарили небо и, ободряя друг друга, шумно и поспешно оставили землю и усердно приготовлялись начать свое опасное плавание», – так Гийом из Пуатье описывал настрой нормандцев перед завоеванием Англии.

Флот вторжения, столь многочисленный, что мачты кораблей напоминали лес, прибыл в окрестности Гастингса в конце сентября – на пару дней позже сражения у Стэмфордского моста.

Гарольду Годвинсону пришлось спешно маршировать на юг. Новая беспощадная битва, в которой на кону стояла вся Англия, грянула спустя каких-то две недели после предыдущей. Все было посерьезнее игры через два дня на третий.

Близ Гастингса Гарольду удалось занять позицию на возвышении. Он даже выстроил частокол, чтобы защитить ряды. Нормандцы ринулись на врага, прибегая к разным атакующим приемам и маневрам. В какой-то момент лошадь Вильгельма Завоевателя убили, и его соратникам показалось, что герцог пал в битве. Но Вильгельм поднялся, нашел другую лошадь и снял шлем, чтобы все увидели его лицо. Пехота воодушевилась и осталась на поле боя.

А вот несколько атак конницы не дали результата. Рыцари развернулись, и англосаксы стали преследовать отступавших всадников. Эта контратака оказалась опрометчивой. Англосаксы покинули позиции на возвышении и попали в кольцо врагов. Возможно, Вильгельм даже устроил отступление конницы специально, чтобы выманить противника. Ошибка англичан позволила перебить немалую их часть. Битва продолжалась, и хозяева сопротивлялись яростно. Многое решила гибель самого Гарольда.

Нормандское завоевание Англии во всех деталях запечатлено на гобелене из Байе. Это своеобразная тканая картина – длиннющее 70-метровое полотно, изображающее сцену за сценой. На гобелене есть фигура, пронзенная метательным снарядом. Традиционно считается, что Гарольд погиб от попадания стрелы в глаз, когда завоеватели поливали англичан огнем из луков по приказу Вильгельма. Впрочем, Ги Амьенский, восславлявший нормандского герцога в «Песни о битве при Гастингсе», писал о более закономерном характере гибели предводителя англосаксов. Согласно этой поэме, Вильгельм, завидев ожесточенную схватку в районе ставки Гарольда, поскакал туда с группой своих рыцарей. Один из них пронзил щит и тело английского короля копьем, а другие добили.

План завоевания Англии удался. Как это часто бывает, история была написана победителями. В «Песни о битве при Гастингсе» сила Вильгельма сравнивалась с мощью Геркулеса, а его воинский пыл – с рычанием льва.

И действительно, на гербе Нормандии, на стяге самого герцога изображались два золотых льва на красном щите (а точнее – леопарда, да только в геральдике эти животные практически слились, и их сложно разделить). Они в характерной горизонтальной стойке – lions passant guardant – при желании это можно перевести как «львы на сторожевом обходе». Тот же вид тысячу лет спустя имеют фигуры на логотипе английской сборной.

Когда в 1863 году в стране сформировалась Футбольная ассоциация, она позаимствовала основные черты эмблемы, обратив внимание на традиционный символ британских монархов, утвердившийся с XII века.

Но почему речь о XII веке, если нормандское завоевание прошло еще в XI-м? И почему на эмблеме три льва, хотя на стягах Вильгельма красовались два?

Младший сын Вильгельма Завоевателя известен как Генрих I Боклер. Он, видимо, родился уже в Англии, в отличие от своих старших братьев. Трон достался ему на рубеже веков – в 1100 году.

На личном гербе Генриха размещался только один лев. Причем он изображался в позиции rampant – вставшим на задние лапы и задравшим передние в агрессивном жесте. В 1118 году скончалась жена короля – Матильда Шотландская. Вероятно, Генрих бы остался в статусе вдовца, если бы в результате кораблекрушения в Ла-Манше не погиб его единственный сын-наследник. После этой утраты нужно было жениться снова. Генрих вступил в брак с Аделизой Левенской, уроженкой Фландрии. На гербе ее отца тоже изображался лев. Генрих объединил символы. Так он сравнялся по числу больших кошек на стяге со своим отцом.

В вопросе престолонаследия второй брак не сильно помог. Генрих провозгласил наследницей Матильду – дочь от первой супруги, нареченную именем матери. Перед этим король обсуждал со своим племянником Стефаном из Блуа возможность назвать преемником его, но договоренности достичь не удалось. Все это вылилось в гражданскую войну 1135-1153 годов. В Англии этот период называют просто The Anarchy.

Стефан захватил власть, разгорелся конфликт с Матильдой, стороны заключили Уоллингфордский договор. Согласно его условиям, наследником Стефана на английском троне был признан сын Матильды Генрих II. Он стал первым правителем из дома Плантагенетов. Интересно, что одно из прозвищ Генриха навсегда связало его в историографии с влиянием матери. Короля называли Фитцэмпресс – Сын императрицы, хотя обычно приставка «фитц» служила для указания связи с отцом.

Три льва наконец-то собрались, когда Генрих II женился на Алиеноре Аквитанской. На гербе ее семьи тоже изображался лев. Можно только повторить: это одна из наиболее хрестоматийных геральдических фигур. Два льва использовались прадедом Генриха II Вильгельмом Завоевателем. Два льва использовались дедом короля Генрихом I. Женитьба на Алиеноре прибавила к ним третьего.

В браке родился, возможно, самый прославленный за всю историю английский правитель – Ричард Львиное Сердце. В ходе XII века он стал использовать трех золотых львов на алом фоне в качестве символа монархии. Об этом известно, в частности, благодаря королевской печати тех времен – с тремя львами в горизонтальной стойке – lions passant guardant. C тех пор символ использовали многие монархи.

К слову, раньше связь эмблемы английской сборной с троном была еще более очевидной, чем сейчас. Символика Футбольной ассоциации не претерпевала кардинальных изменений до 1949 года – до той поры над львами высилась корона. Ее убрали, чтобы четче отделить футбол от крикета, где на эмблеме сборной Англии изображены те же три льва в позиции passant guardant, а над ними – увесистая корона.

Можно быть уверенным, что нынешнюю монаршую семью такая спортивная геральдика вполне устраивает. Сборные пользуются августейшей поддержкой. Недаром принц Уильям, Кейт Миддлтон и их сын во вторник увидели победу над Германией непосредственно с трибун «Уэмбли».

Фото: eastnews.ru/Evening Standard; globallookpress.com/imago sportfotodienst; commons.wikimedia.org