Штази, наркотики и футбол. История берлинского «Динамо» – самого проклятого немецкого клуба
История всеобщей неприязни к «Динамо» началась в 1954 году, когда спортивные руководители ГДР приняли решение о том, что в высшей Оберлиге обязательно должна быть столичная команда, представляющая органы безопасности. Так и появилось «Динамо» Берлин. Но в высшем дивизионе могло находиться только определенное количество команд, поэтому из Оберлиги надо было кого-то убрать. Подходящий вариант нашелся сразу — дрезденское «Динамо». Недолго думая, начальство в приказном порядке отправило дрезденцев лигой ниже, а их место в Оберлиге отдали столичной команде.
Конечно, в Дрездене это решение вызвало возмущение. Да и другим членам лиги наглое попрание спортивного принципа пришлось не по вкусу. Но кто будет открыто протестовать, если берлинцы не просто ведомственная команда, а клуб под покровительством Штази (контрразведка ГДР)? Разумеется, никто. Как раз тот случай, когда безопаснее промолчать.
Таким образом, берлинское «Динамо» попало в лигу лучших клубов страны, но одновременно стало объектом скрытой ненависти всех команд ГДР. Позднее берлинцы еще раз цинично обобрали своего саксонского тезку. В 1962 году весь состав дрезденского «Динамо» перевезли в Берлин, чтобы усилить «столичных». Разумеется, не спрашивая мнения ни футболистов, ни руководителей дрезденского клуба. Еще одна пощечина футбольной общественности, которую потом еще не раз припомнят.
Свиньи Штази
Репутация у фанатов берлинского «Динамо» совершенно однозначная — фашисты, ультранационалисты, радикалы, асоциальные элементы и настоящие изгои немецкого общества. Полиция матчи этой команды относит к высшей категории сложности и опасности, где бы они не проходили. Однажды во время лейпцигского дерби между «Хеми» и «Локомотивом» журналист спросил полицейского, не страшно ли ему охранять порядок на таком горячем матче. Охранник порядка ответил: «Не страшно. Здесь всего-то по полторы тысячи с каждой стороны. Вот если бы приехало берлинцев человек двадцать — тогда да, было бы тревожно».
Полицейский знал, о чем говорил: в 1990 году берлинцы буквально разнесли Лейпциг на куски. Начав с железнодорожного вокзала, где не осталось ни одного не выбитого стекла, фанаты маршем прошли по городу, круша и ломая всё на своем пути, включая пытавшихся остановить разгром города полицейских. К вечеру в Лейпциг прибыли подкрепления и властям удалось остановить столичных беспредельщиков, но было уже поздно – центр города к тому моменту превратился в зарисовку времен Второй Мировой войны. Ни одного уцелевшего магазина, множество сожженных автомобилей, большое число пострадавших с обеих сторон. Апофеозом побоища стал захваченный фанатами трамвай, на котором берлинцы разъезжали по улицам, бросаясь камнями в прохожих и здания.
Откуда же взялись эти берлинские радикалы? Активное фанатское движение «Динамо» появилось в начале 70-х. Его основу составили молодежь рабочих кварталов и жители ближайших к динамовскому стадиону районов, которых объединило желание противопоставлять себя другим городам и… нелюбовь к государству! Именно так. Основу фанатского движения ведомственного государственного «Динамо» с самого начала составляли люди, которые крайне отрицательно относились и к ГДР вообще, и к Штази в частности. Как же они оказались на трибунах полицейского клуба? Все из чувства противоречия. Основу движения составляли панки, маргиналы, радикальная молодежь. Им просто нравилось провоцировать всех вокруг. А что может быть большей провокацией, чем болеть за команду, которую ненавидит вся страна?
На выездах фанаты других клубов кричали: «Динамо» – свиньи Штази!» Бордовые (цвет берлинских футболок) отвечали: «Мы свиньи Штази! И нам это нравится!»
Фанаты «Униона» распевали: «Лучше быть неудачником, чем тупой свиньей Штази». Динамовцы распевали в ответ: «Вас уделают свиньи Штази!»
«Мы приветствуем «Динамо» и его судей!» – встречали берлинцев плакаты во всех городах. «Приветствуем местных неудачников!» – кричали в ответ берлинцы.
А для большего эффекта столичные брали с собой на выезды тропические фрукты. Дело в том, что в семидесятые годы фрукты в ГДР можно было найти только в Восточном Берлине. Ну и что может вызвать большее озлобление в регионах, чем штази-фанаты, швыряющие в местных любителей футбола дефицитные бананы и апельсины?
При этом, важно еще раз подчеркнуть, что все эти действия были политическим троллингом, а не политикой. Берлинцы провоцировали общество в целом, а не его отдельные части. Они говорили: «Если вы против Штази – то мы будем «за», если вы за социализм – то мы против, если вы против фашизма, то мы будем фашистами и нацистами». Поскольку антифашизм был государственной доктриной ГДР, а нацизма в стране официально не существовало, то нацистские выкрики стали обязательным атрибутом матчей «Динамо», нацизм был формой оппозиции власти. Один из ветеранов движения вспоминал: «На самом деле, мы вообще ничего не понимали в политике! Но прийти на стадион и вскинуть руку в нацистском приветствии на глазах у полиции — что может быть радикальнее? Мы хотели провоцировать всех вокруг. И нам это удавалось!».
Разумеется, вызывающее поведение рождало ответную реакцию. Каждый раз на выезде болельщики «Динамо» рисковали попасть под недовольство местных и быть попросту избитыми. Иногда так и происходило. Поэтому постепенно берлинцы кроме искусства троллинга начали осваивать искусство уличной войны. По сравнению с фанатами других команд динамовцев было немного (а где вы найдете много желающих болеть за клуб Штази?), зато частые стычки закалили берлинцев и превратили их в небольшую, но очень сплоченную дружину, готовую вступить в бой на любой территории против любого количества оппонентов. Настоящие 300 берлинцев. А где-то с середины 80-х к берлинцам на выезде начали присоединяться настоящие бойцы, которых совершенно не интересовал футбол, зато им очень нравился «третий тайм» – драки с местными. Именно эти люди, уже после распада ГДР, образуют бригаду настоящих буйных, наводившую ужас на все восточногерманские города.
Проклятые 90-е
В 1990 году ГДР прекратила свое существование, а вместе с ним стала прошлым и контрразведка Штази. Это означало, что берлинское «Динамо» лишилось не только своего главного покровителя, но и всякой другой поддержки: многочисленные спонсоры, еще недавно стоявшие в очереди у дверей клуба, с падением Берлинской стены моментально разбежались в разные стороны, не желая иметь ничего общего с темным динамовским прошлым. Игроки при первой же возможности переходили в более богатые клубы Западной Германии, разбежалась даже молодежная академия. В какой-то момент на тренировочной базе не осталось даже сторожа — нечего было сторожить.
Но самое главное — команду покинули зрители. После объединения Германии клуб оказался в низших лигах и со стадиона ушли обычные болельщики — кому интересны местные баталии после недавних титулов и участия в еврокубках? Покинула динамовцев и большая часть фанатского актива, ведь их главного оппонента — государства ГДР — больше не было. Если некого раздражать, зачем ходить на футбол?
В попытке отмежеваться от своего прошлого клуб изменил название: вместо «Динамо» на свет появился ФК «Берлин». Но это лишь ухудшило ситуацию. Получился никому не нужный клуб с непонятным позиционированием — отказавшись от своего прошлого, клуб ничего не получил от этого в настоящем и лишил себя шансов на будущее.
Здесь-то на арену и вышли те самые бойцы «третьего тайма». Футбол их по-прежнему интересовал мало, а падение команды в низшие лиги сделало их основным фанатским ядром. Но самое главное, в действиях этих людей больше не было иронии или сарказма. На трибунах остались самые настоящие праворадикалы, настроенные максимально агрессивно ко всем вокруг. Люди, не просто готовые к драке, а провоцирующие драку.
В 90-е актив клуба стал огромной проблемой для полиции. Куда бы ни приезжал «Берлин», матчи почти всегда заканчивались стычками и конфликтами. Кроме уже упомянутого разгрома Лейпцига берлинцы отметились акцией в Йене, где разрушили центральную улицу города и разнесли все окрестные заведения. В 1999 году во время финального матча на Кубок Берлина фанаты и вовсе напали на игроков соперника, один из которых даже получил ножевые ранения.
«Подвиги» берлинских хулиганов можно перечислять долго. Но об одном персонаже стоит рассказать отдельно. Его зовут Марио Вронски.
Очень плохой Супер-Марио
Впервые имя Марио Вронски всплыло во время так называемого «Немецкого позора» – в 1998 году после матча Германия – Югославия (2:2) немецкие фанаты устроили погром на улицах Ланса, громя магазины и избивая прохожих. Досталось и полицейским — одного из них фанаты избивали в течении получаса. В итоге страж порядка пролежал шесть месяцев в коме и стал инвалидом — лишился обоняния, потерял глаз, почти потерял слух, частично утратил речь и стал недееспособным. Участники избиения получили сроки от трех до десяти лет, а подстрекателями были, конечно же, фанаты берлинского «Динамо». Сам Вронски в избиении не участвовал и проходил по делу свидетелем.
Зато чуть позже Вронски стал главным организатором фирмы, которая занималась охраной (а на деле рэкетом) ночных клубов. Костяк конторы Марио собрал из друзей-фанатов берлинского «Динамо» — это были проверенные уличные бойцы, готовые к любому уровню насилия.
Действовала организация максимально примитивно и просто. Марио собирал бригаду нужной численности, бойцы совершали налет на клуб и добивались от владельцев согласия на сотрудничество с фирмой Вронски. В случае отрицательного ответа процедура повторялась. История больше похожа на Россию 90-х, не так ли? В конечном итоге под контролем Вронски оказались все клубы восточной части Берлина и окрестностей. Но Марио этого показалось мало.
Проводником на новый уровень выступил Рокко Шуберт — еще один приятель Вронски по фанатскому движению. Рокко был постоянным участником силовых акций берлинцев и в какой-то момент попал под наблюдение полицейских. Спасаясь от пристального внимания стражей порядка, Шуберт уехал в Венесуэлу. Но, будучи довольно приметной личностью, затеряться не смог и быстро нашел в Каракасе «своих» – наладил отношения с местной наркомафией. Латиноамериканцы предложили организовать поставки наркотиков в Германию, Рокко связался с Вронски, и уже через небольшой промежуток времени заработала простейшая, но эффективная схема контрабанды. Шуберт переправлял кокаин в Европу, в Берлине его встречал Марио и распространял в розницу через сеть своих клубов.
Дело оказалось чрезвычайно прибыльным – в Каракасе килограмм кокаина стоил от 6000 до 7000 долларов, в Германии товар улетал за 200 000 марок. Отмывал эти деньги младший брат Вронски, работавший в банковском филиале в пригороде Берлина.
Схема безотказно работала целых три года. И даже когда власти вышли на след наркотрафика, полицейским потребовалось больше двух лет, чтобы выследить Вронски и компанию, так как в подразделении, ведущем дело, работал еще один соратник Марио, с которым они сошлись на почве спортивных единоборств. Он и водил следствие за нос долгое время.
Но всякому везению приходит конец. Сначала полицейские вычислили крота, затем накрыли и всю банду. Младшего брата Вронски задержали на крупном инвестиционном форуме, где он присутствовал в качестве подающего огромные надежды работника банковской сферы. Марио арестовали в его квартире. При обыске были обнаружены пистолет-пулемет с глушителем, помповое ружье, два пистолета и много боеприпасов. На счетах преступника было около 5 миллионов немецких марок. Вместе с братьями Вронски уголовные сроки получили еще более 20-ти человек, большинство из которых так или иначе были связаны с фанатским движением «Динамо».
Разумеется, не все болельщики «Динамо» – преступники, но, когда история появилась в прессе, никто не удивился ее зачинщикам. Такова была репутация у фанатов берлинского клуба.
Хождение по мукам
Но вернемся к футболу. Пока Вронски и другие фанаты зарабатывали клубу совершенно определенную славу, сам «Берлин» влачил жалкое существование и отчаянно пытался выжить.
Спонсоры по-прежнему обходили «Берлин» стороной. Болельщики команду тоже не жаловали, ведь на стадионе их ждали все те же хулиганы с нацистским приветствием и кричалкой: «Кто наш фюрер? Эрих Мильке!». (Мильке — глава Штази и главный покровитель «Динамо» во времена ГДР. О нем позднее).
Тяжелая и опасная атмосфера на стадионе, сложности с финансированием, отсутствие видимых перспектив. Надо было срочно что-то менять, и руководство клуба предприняло отчаянный шаг — вернуло команде историческое название. 3 мая 1999 года большинство членов клуба проголосовало за возвращение прежних названия и эмблемы. И если с именем проблем не было, то с эмблемой возникла неожиданная, но очень серьезная сложность — все права на герб оказались принадлежащими совершенно постороннему человеку.
Дело в том, что в ГДР защитой товарных знаков никто не занимался, в этом не было нужды. Поэтому, когда страна прекратила свое существование, никому и в голову не пришло позаботиться о правовой защите герба команды. Да и зачем, если все атрибуты социалистического государства отправлялись на свалку истории?
Этим воспользовался берлинский предприниматель и болельщик «Герты» Петер Клаус-Дитер Магер, более известный под прозвищем «Пепе». Со слов самого Пепе, еще в 1991 году он обнаружил, что эмблема «Динамо Берлин» юридически никому не принадлежит. Магер без проблем выкупил все права на знак, покупка обошлась ему всего лишь в 80 немецких марок.
Разумеется, клуб обратился к бизнесмену с просьбой вернуть права на эмблему, но получил отказ. Магер в ответ предложил клубу два варианта: покупать у Пепе товары с символикой «Динамо» для дальнейшей перепродажи, или же выкупить у него права на герб, которые он оценил в 200 тысяч марок. Такие большие деньги возрожденному «Динамо» было взять негде. Динамовцы пытались вернуть права в судебном порядке, но закон был полностью на стороне предпринимателя.
Впрочем, большого счастья Магеру эта история не принесла, потому что к делу подключились те самые берлинские фанаты-хулиганы. Пепе стали приходить угрозы физической расправы, на стенах его дома стали появляться надписи угрожающего характера. Понимая, что эти люди не шутят, в 2002 году Магер перепродал права на герб Райку Бернту за 50 тысяч марок.
Вообще-то Райк Бернт был поклонником бордовых и даже дружил с руководством команды, но и он не вернул эмблему клубу. Вместо этого Бернт организовал свое производство товаров. «Динамо» разрешалось использовать историческую эмблему, но получать при этом лишь десять процентов выручки от всех продаж. По некоторым данным, Бернт выставил свой ценник за права – 600 000 евро. Неподъемная сумма.
В этой ситуации клубу не оставалось ничего другого, как нарисовать новую эмблему. На новом логотипе изображены берлинский медведь и название «Berliner Fussball Club Dynamo». Однако и тут возникли проблемы. Написание слова «Fußball» с двойным ss, а не с более распространенным немецким ß, да еще и соответствующим готическим шрифтом, было воспринято общественностью, как прямая отсылка к правой фанатской сцене клуба и гитлеровской аббревиатуре СС. Клуб категорически отрицал подобную связь, но репутация фанатов сделала свое дело: по сей день многие уверены, что двойная SS на эмблеме — это не совпадение, за что стоит благодарить фанатов.
С другой стороны, когда в 2001 году финансовая ситуация в клубе стала совсем критической, именно фанаты спасли команду от полного закрытия. Они организовывали сборы денежных средств, устраивали специальные благотворительные вечеринки, сами ездили в Австрию и Швейцарию, чтобы убедить кредиторов снизить требования к клубу. Сторонники «Динамо» за свой счет частично отремонтировали стадион и установили нужное количество пластиковых сидений, чтобы арена смогла пройти лицензирование. Сложные люди. Опасные. Но без них берлинского «Динамо» уже бы давно не было.
Что касается эмблемы, то на данный момент права на нее остаются в руках Бернта, который продает товары с прежним гербом через интернет. «Динамо» торгует продукцией с новой эмблемой в своем официальном магазине.
Империя Эриха Мильке
И все-таки, что же такого было в берлинском «Динамо», что вызывало злость и ненависть всего ГДР?
На сайте федерации футбола Германии социалистические времена «Динамо» освещаются максимально дипломатично: «После политических преобразований выяснилось, что любимый клуб руководителя Штази Эриха Мильке получал множество преимуществ, в некоторых случаях в его пользу оказывалось умеренное давление».
Сказано лаконично и почти нейтрально, но за этими словами прячется целая россыпь событий.
Начальник Штази очень любил свое футбольное детище и делал для него абсолютно все возможное. К услугам команды был лучший в ГДР спортивно-тренировочный комплекс, берлинцы собирали под свои знамена самых сильных игроков, на еврокубковые и некоторые выездные матчи «бордовые» летали на личном самолете Мильке. Эрих называл игроков «мои мальчики», а футболисты могли себе позволить автомобиль «Лада» советского производства. В то время эта машина считалась роскошью.
Но на этом влияние Мильке на футбол не заканчивалось. Главным его оружием в достижении результатов был административный ресурс, на который жаловались абсолютно все команды Оберлиги. Не было в ГДР клуба, который хоть раз не пострадал от действий берлинцев за пределами футбольной площадки.
Дрезденское «Динамо» может выдвинуть целый список претензий. Кроме уже упомянутых случаев с перемещением саксонцев во вторую лигу и перевозом всего состава в Берлин, отдельно стоит рассказать об эпизоде 1981 года. Тогда на трех ведущих игроков Дрездена были открыты уголовные дела за план побега на Запад. По итогам судебного разбирательства все трое были отлучены от большого футбола навсегда. Доподлинно неизвестно, действительно ли футболисты собирались бежать из страны. Зато совершенно точно известно, что дело курировал лично Эрих Мильке. Выводы напрашиваются сами собой.
Но больше всего дрезденцам памятен 1978 год. Саксонцы, несмотря на все создаваемые им проблемы, выиграли чемпионат ГДР. На награждении присутствовал Мильке, как глава всего спортивного общества «Динамо». В своей поздравительной речи он отдал должное соперникам, но тут же испортил всем праздник и заявил, что предпочел бы видеть чемпионом другую команду, а также добавил, что следующий сезон будет берлинским. Его слова быстро разлетелись по ГДР и постоянно цитировались, как свидетельство всемогущества главы Штази. Ведь в следующем сезоне берлинское «Динамо» действительно стало чемпионом. А потом еще девять раз подряд.
Есть что вспомнить и соседям из берлинского «Униона». Например, игру с «Динамо» 28 октября 1970 года. По словам многочисленных свидетелей, матч был испорчен совершенно отвратительным судейством в пользу «бордовых», что вылилось в беспорядки на стадионе. Но вместо разбора ошибок арбитра футбольные власти занялись игроком «Униона» Клаусом Корном. В какой-то момент, не сдержавшись от произвола на поле, футболист начал оскорблять соперников криками: «Вы все — свиньи Штази!». Специальная комиссия дисквалифицировала Корна на один год и пожизненно запретила ему играть в главной лиге ГДР. А что же судейство? А ничего. Не было никакого разбора судейства.
Еще обиднее было в 1973 году. «Унион» вылетел из Оберлиги, а лучший игрок команды Рейнхард Лаук перешел в ненавистное берлинское «Динамо». Болельщики даже собрали своеобразную манифестацию, которая пришла к дому Рейнхарда с просьбой не переходить в штази-клуб. Лаук не стал менять свое решение, а позднее выяснилось, что футболисту просто не оставили выбора — или он переходит в «Динамо», или никогда не сыграет за сборную. Да и в Оберлиге других вариантов у Рейнхарда по понятным причинам не было.
Впрочем, «Унион» еще легко отделался. Берлинскому «Форвертсу» повезло меньше. Когда Эрих Мильке обнаружил, что соседский армейский клуб пользуется в городе большой поддержкой, он административным давлением на руководство команды попросту выдавил конкурента из Берлина. Во избежание серьезного конфликта между ведомствами в 1971 году «Форвертс» был вынужден перебраться во Франкфурт-на-Одере.
О более «мелких» каверзах можно говорить бесконечно. Удаления ключевых игроков перед матчем с «Динамо», бесконечное дополнительное время для достижения нужного счета, голы из офсайдов, липовые пенальти и штрафные — всего этого хватало с избытком. Прямых доказательств того, что берлинцы использовали неспортивные методы, конечно же нет. Но количество историй очевидцев так велико, что даже если десятая часть претензий справедлива, то «Динамо» по неспортивному футболу впереди планеты всей с огромным отрывом.
Даже на молодежном уровне берлинцы смогли обидеть абсолютно всех. При активном участии Эриха Мильке система подготовки молодых футболистов в ГДР была выстроена таким образом, что у «Динамо» было приоритетное право выбора игроков. Все молодежные академии страны работали на берлинцев. Сам Мильке, оправдывая эту систему, приводил в пример опыт СССР и киевского «Динамо». Но другим клубам от таких оправданий было не легче.
Критической точкой административного беспредела стал 1986 год. Матч «Динамо» с «Локомотивом» из Лейпцига. Железнодорожники вели со счетом 1:0, но на 94-й минуте матча арбитр поставил в их ворота крайне спорный пенальти. Это решение взорвало футбольный мир ГДР. Возмущение было столь велико, что даже всемогущий Эрих Мильке не смог погасить скандал. Арбитр получил пожизненную дисквалификацию, а федерация была вынуждена полностью распустить судейский комитет. Существует мнение, что именно с этого момента началось падение Империи Мильке, но это вопрос дискуссионный — «Динамо» после этих событий еще дважды становилось чемпионом. Кстати, в 2000 году появилось видео того самого эпизода и многие считают, что судья принял верное решение, а «казнили» его лишь по общей сумме динамовских грехов. Можете оценить момент сами.
На обломках империи
Как уже было сказано, большая история «Динамо» закончилась с исчезновением ГДР. Эрих Мильке оказался в тюрьме, а после выхода на свободу в 1995 году тихонько доживал в своей маленькой берлинской квартире. От былого всемогущего шефа Штази осталось только имя. В 2000 году Мильке умер. Через год могло умереть и «Динамо», но его спасли фанаты.
Постсоветская история берлинцев проходит вдали от серьезных баталий — четвертый-пятый дивизионы немецкого футбола. Бордовые продолжают играть на стадионе, видевшем десять подряд чемпионских титулов «Динамо», но сейчас об этом напоминают лишь плакаты героев тех дней. Если команда и попадает на первые полосы СМИ, то исключительно в связи с очередной проделкой фанатов, которые остаются верны себе и по-прежнему опасны для окружающих.
Динамовцы и рады бы избавиться от сложного наследия, но где взять других болельщиков? Показательна история, случившаяся в Магдебурге. Местные правые провели совместный марш с берлинцами в память об известном неонацисте Томасе Халлере. Но если «Магдебург» сразу открестился от акции, то руководство «Динамо» предпочло сделать вид, что никакого неонацистского марша не было.
Нельзя сказать, что «Динамо» смирилось с кармой тяжелого прошлого, за которое расплачиваться еще очень и очень долго. Клуб постоянно ищет возможности выбраться из тупика. На стадионе регулярно проводятся антирасистские акции, идет работа по очищению трибун — каждый сезон клуб выписывает по несколько пожизненных запретов на посещение игр для самых буйных и радикальных фанатов. Пускай очень медленно, но у команды появляются группы болельщиков, далекие от идей нацизма. Процесс идет тяжело, можно сравнить его с попыткой вычерпать кружкой Балтийское море, но позитивные подвижки есть. Входит в положение и федерация футбола. Например, часть регулярных штрафов за фанатские проделки динамовцам разрешено тратить на акции против расизма, правого экстремизма и антисемитизма.
Что касается отношения к прошлому, то лучше всего об этом сказал Рене Лау, болельщик «Динамо» с 50-летним стажем. Давая интервью около стадиона, на фоне изображений героев былых триумфов, он произнес:
«Мы не можем изменить нашу историю. Она такая, какая есть. Она принадлежит клубу, и мы должны с этим жить. Мы были клубом Штази. Наш руководитель приходил болеть за команду в перерывах между допросами в тюрьме. Это наше проклятие. Но что я могу с этим поделать? Ничего. Надо жить дальше».
В этот момент со стороны стадиона долетел громкий клич в несколько десятков голосов: «Зиг Хайль!»
Рене тяжело вздохнул, натужно улыбнулся, но твердым голосом повторил:
«Надо. Жить. Дальше».
***