«Надеюсь, получу клюшку Овечкина, когда падёт мой рекорд». Большой разговор Гретцки и Ови

Александр Овечкин и Уэйн Гретцки – две хоккейные глыбы, две легенды, два великих игрока. НХЛ свела их вместе в прямом эфире для совместного интервью – говорили о том, как Гретцки подарил Овечкину клюшку и как ждёт ответного подарка после того, как Александр станет лучшим снайпером в истории. О советах, которые Гретцки давал и продолжает давать Овечкину. О том, как впервые встретились и как продолжают общение. В общем, получилось душевно.

Что чувствовали перед первой личной встречей два года назад?
Овечкин: Это было сумасшествие. Конечно, хотелось встретиться с Великим, поговорить с ним, пожать ему руку. Но когда Сергей (пресс-атташе «Вашингтона») сказал, что мы можем встретиться с Уэйном, поужинать с ним и его семьёй, это был особенный момент. Я такой: «Да, конечно!»

Было здорово, я задавал ему вопросы. Когда я был ребёнком, всегда хотел узнать, каково было в НХЛ в его время, в чём разница с современным хоккеем. Мы с женой познакомились с его семьёй и были шокированы тем, насколько они хорошие люди. Это была большая честь для нас. Ребёнком я мечтал просто пожать ему руку, но даже сейчас разговаривать с Уэйном – это привилегия.

Уэйн: (Смеётся.) Мило. Мне повезло быть тренером, когда он забил один из величайших голов. У меня были лучшие места на арене – на скамейке запасных, и Овечкин прошёл всю команду и забил красивейший гол, лёжа на спине.

Мы встретились в Малибу, «Кэпиталз» приехали на игру. Больше всего меня восхищает в Алексе не его индивидуальное мастерство, голы или его работа, а его вопросы о том, что он как капитан может сделать, чтобы вытащить команду из кризиса, чтобы «Вашингтон» выиграл Кубок Стэнли. Помню, что после встречи я думал, как это необычно. Мы могли говорить о чём угодно – о голах, передачах, матчах, воспоминаниях, но у Алекса было только одно на уме: «Я должен привезти Кубок Стэнли в Вашингтон». Это была лучшая часть вечера, и, уходя из ресторана, я понял, что однажды он поднимет Кубок Стэнли над головой.

Что вы спрашивали у Гретцки о лидерских качествах?
Овечкин: Мы терпели неудачи в плей-офф, ни разу не проходили дальше второго раунда. Я спросил совета о том, как мне реагировать, что говорить команде. Его советы мне помогли. Одному кубок не выиграешь, вся команда должна работать на общее дело. Те, кто играл в чемпионских командах, понимают, что не имеет значения, кто забил, кто был на льду, все должны друг друга поддерживать. Он выиграл всё, он знает, как побеждать. Тогда у меня были только индивидуальные награды, но моей мечтой был Кубок Стэнли. И я спросил, что мне надо делать лучше, чтобы выиграть.

«Надеюсь, я получу клюшку Овечкина, когда он побьёт мой рекорд»

Как вы относитесь к успехам Овечкина?
Гретцки: Нашей игре повезло, что у нас есть такие, как Алекс или Сидни Кросби, которые представляют не только свои команды и города, но и свои страны. Мы с Сидни гордимся быть канадцами, Алекс – гордится быть русским. Он всегда в первых рядах тех, кто готов играть на чемпионате мира, Олимпиаде, любит хоккей. Я каждый день болею за него, смотрю практически все его игры, надеюсь на то, что он забьёт. То, что он делает, потрясающе.

Помню, когда я побил рекорд Горди Хоу, отец сказал мне: «Однажды твой рекорд тоже побьют, и я надеюсь, что ты отреагируешь на это с таким же достоинством, с каким Горди Хоу отреагировал на то, что ты побил его рекорд». Надеюсь, так и будет и я буду первым, кто пожмёт ему руку, когда он побьёт мой рекорд. Не сомневаюсь, что у него отличный шанс это сделать. Он играет в хорошей команде, с хорошими партнёрами. И, что самое важное, Алекс выкладывается на сто процентов в каждом матче. Если этого не делать, рекорды не побьёшь, а он это делает. Думаю, это здорово для хоккея, для «Вашингтона», для Алекса. Я поддерживаю и болею за него каждый день. Думаю, день, когда он дойдёт до рекорда, будет замечательным для хоккея. Надеюсь, он подарит мне свою клюшку, когда падёт мой рекорд, потому что я ему дал одну из своих.

Алекс, Уэйн подарил вам свою клюшку на прошлый день рождения. Вы ведь долго просили об этом?
Овечкин: Все знают, что я коллекционирую клюшки, у меня их больше 100. После того ужина я попросил Уэйна подарить мне его игровую клюшку. Он сказал: «Выиграй Кубок, и я подарю тебе клюшку». Мы выиграли, я говорю Сергею: «Мне нужна клюшка Уэйна, он мне обещал». Наконец я её получил, был счастлив как ребёнок. Когда я её получил, то понял, как меняется амуниция. Современные клюшки гораздо легче, чем во времена Уэйна. Она очень тяжёлая, не уверен, что я сумел бы бросать такой клюшкой так сильно, как делаю это сейчас.

Гретцки: Он попросил меня об этом после ужина. Мы стояли на парковке, и я сказал: выиграешь, я подарю тебе клюшку. И он ни разу не напоминал мне об этом до тех пор, пока не выиграл Кубок. А после он каждый месяц спрашивал: «Где моя клюшка?»

У меня все клюшки, джерси пронумерованы, я хотел найти под номером 808, но не мог. Кажется, она в Зале славы. Так что я нашёл номер 807, которой забил свой 807-й гол. Я такие вещи не раздаю, но был счастлив отправить эту клюшку Алексу и гордился тем, что Алекс хотел её получить.

Уэйн, насколько бы ваша игра поменялась в наше время?
Гретцки: Игра совершенно другая, игроки габаритнее, сильнее, быстрее, великолепные атлеты. Значит, наша игра становится лучше. Через 20 лет игроки будут лучше, чем сейчас, этим и хорош хоккей. Сейчас частенько я смотрю игры и думаю: «Вау». Было бы очень весело играть овертаймы «три на три» в моё время. Одно это – уже огромное отличие современного хоккея. Я большой поклонник современной игры и того, как игроки себя ведут – они любят играть, соревноваться. Игра стала сложнее, но это к лучшему. Через 20 лет будет ещё сложнее.

Алекс, думаете, во времена Уэйна было тяжелее играть, чем теперь?
Овечкин: Тяжёлый вопрос. Когда я начинал, хоккей тоже отличался от нынешнего. Я начинал в России, правила были другими. Приехал в НХЛ, там правила тоже отличались. Надо менять своё отношение, своё тело, чтобы держать уровень. Появляются молодые ребята, и их не догнать! Посмотрите на Макдэвида, на Врану, на всех, кто здорово катается. Их не догнать, так что надо к этому подстраиваться.

«Написал ему: „Ты быстро забьёшь 700-й и не успеешь опомниться, как забьёшь 800-й“

Уэйн, вы с Алексом общались, когда он несколько матчей не мог забить 700-й гол, как вы ему помогли?
Гретцки: У меня был лучший пример для подражания в своё время – Горди Хоу. Я написал Алексу: «Не так много людей доходили до 699. Мало кто понимает, как тщательно разбирают твою игру. Помню, как тренер «Вашингтона» на пресс-конференции говорил о том, какое напряжение стоит, что собирается гораздо больше журналистов, что гораздо больше людей следят за «Вашингтоном». Я это понимаю, я в таких ситуациях бывал. Это может быть мучительным, ты начинаешь нервничать. Я ему написал: «Расслабься, ты очень быстро забьёшь 700-й гол, и опомниться не успеешь, как забьёшь 800-й». Так что я советовал ему просто быть собой, играть так же, как обычно.

Послушайте, за ним весело наблюдать! То, что он делает, идёт на пользу хоккею. Хотел бы ещё сказать о зрелости. Когда ребята приходят в НХЛ в 19, 20, 21 год и все думают: «Ну, уже пора выигрывать Кубок». Но на это нужно время. Мы все созревали в разном возрасте, и он созрел для того, чтобы выиграть Кубок.

Овечкин: Невероятно слышать такие слова от Великого. Я даже застеснялся.

Гретцки: На ужине ты не стеснялся.

Что для вас значило забить 700 голов?
Овечкин: Когда забиваешь 699-й, думаешь, что 700-й будет в следующем матче. Хочешь сделать это как можно быстрее. Даже жена мне говорила: «Мы будем играть дома, ты должен забить». И каждый раз, когда шайба была у меня, я думал: почему я не забиваю? Кажется, это легко сделать, но это не так.

И когда мы играли с разными соперниками и я подбирался ближе к 700-му голу, никто не хотел быть на льду, когда я забью. И все говорили мне: «Поздравляю тебя со всеми твоими голами, но не сегодня». А я отвечал: «Посмотрим». Давление присутствовало, но партнёры проделали отличную работу, создавали для меня моменты. И когда это произошло, у меня гора упала с плеч, все были счастливы. Было круто.

Гретцки: Когда у тебя будет 890 голов, мы с женой будем ездить везде за тобой, проследим, чтобы ты всё сделал быстро.

Лучший момент в вашей карьере?
Гретцки: Когда я впервые поднял Кубок Стэнли. Нам обоим повезло выиграть много индивидуальных призов, прежде чем стать чемпионами. Но когда я впервые поднял кубок… И не забывайте, что как капитан я сделал это первым. Это был величайший момент в карьере, то, что я никогда не забуду. Последний матч в «Гарден» тоже был особенным, не только для меня, но и для друзей и семьи. Этот день я тоже не забуду.

Овечкин: Да, лучший момент карьеры – когда я поднял Кубок Стэнли. Это было тяжело, особенно для тех, с кем мы были вместе с первого дня. Скоро будут показывать пятую игру с «Вегасом», я буду смотреть. Никогда не пересматривал эту игру, интересно, какая у меня будет реакция. Возможно, я заплачу, как будто я на льду. Этот момент я не забуду – я смог разделить его с Беки (Бекстрёмом), увидеть счастливые лица семьи, фанатов.

«Если бы я играл с Овечкиным, у меня было бы гораздо больше передач»

Алекс, что больше всего вас впечатляло в игре Уэйна?
Овечкин: Как он видит и контролирует игру, как делает игроков вокруг себя лучше. Это особенный талант, ребятам, которые играли с ним, повезло. Они набирали много очков, выиграли много кубков. Потом можно будет рассказывать внукам, что играл с Гретцки, и он тебе пасовал. Он не так много вёл силовую борьбу, но играл умно. Каждый раз, когда шайба была у него, всегда чего-то ждал.

Гретцки: Меня впечатляет в Алексе его любовь к игре, этого не скрыть. В этом его можно сравнить с Горди Хоу, Марком Мессье – он радуется и улыбается каждый раз, когда выходит на лёд. Во-вторых, намного тяжелее влиять на свою команду и всю лигу, если ты не центр, а крайний нападающий. Таких ребят можно по пальцам пересчитать за всю историю: Хоу, Орр, Босси, Лефлёр. Они изменили игру. Помню, пять лет назад меня спрашивали: «Думаете, Овечкин должен играть все две минуты в большинстве?». Я отвечал: «Конечно, должен, он вообще не должен уходить со льда в большинстве». Он генерирует атаку и моменты для всех своих партнёров.

Как-то сказал своему сыну: «Они знают, где он будет стоять, они знают, что он будет делать, и он всё равно забивает по 60 голов в год». Я восхищаюсь им, обожаю смотреть его игру. Он оказал сильное влияние на хоккей.

Как бы Овечкин повлиял на вашу игру, если бы вы играли вместе?
Гретцки: На мою игру это бы не повлияло, но у меня было бы гораздо больше передач. Возьмите Бретта Халла, Майка Босси, Яри Курри. Они никогда не промахивались! Так много ребят в современном хоккее промахиваются, а Алекс редко бросает мимо.

Вы осознали историческую значимость того, какой рубеж преодолели?
Овечкин: Да, у меня было много времени подумать. Это здорово для игры и для меня, для «Вашингтона». Сейчас я не могу осознать, чего достиг в карьере, потому что она ещё не закончена. Но быть восьмым по голам в НХЛ – это нечто особенное.

Сколько ещё будете играть?
Овечкин: Посмотрим, у меня ещё год контракта. Слава богу, я здоров и всё ещё люблю играть в хоккей. Как только разлюблю, не буду обманывать его. Я не собираюсь быть человеком, который просто занимает чьё-то место.

Вопросы друг другу

Гретцки: Алекс, с какими двумя игроками ты бы хотел посидеть рядом в раздевалке и поговорить о хоккее? Меня не называть, мы и так дружим. Игроки могут быть как живущие, так и уже умершие.

Овечкин: Первый – Сергей Фёдоров, второй – вы.

Гретцки: Меня не называть.

Овечкин: тогда второй – Марио Лемье.

Гретцки: Отличные ответы, хотя я думал, ты назовёшь кого-то постарше. Мы с Марком Мессье боготворили Александра Якушева, считали, что он величайший игрок, живший не в Северной Америке. Рад, что ты выбрал Сергея и Марио. Я бы выбрал Горди Хоу и Жана Беливо, я восхищался ими в детстве, и они нападающие. Был бы я защитником, добавил бы Бобби Орра.

Гретцки: Это тяжёлое время, правильных ответов нет. Но я старался тренироваться, максимально имитировать хоккей, так что, наверное, надел бы ролики и катался по району как можно больше. Руки, бросок от тебя никуда не денутся, а катание теряется быстро, если не практиковаться.