Кино про шахматы. Там есть колдуны, мерзкий персонаж Хабенского и минимум советского пафоса
Корчной против Карпова.
После финансовых успехов «Легенды №17» (2013 год, 29 млн долларов в прокате) и «Движения вверх» (2017 год, 59 млн долларов) в России выпустили столько фильмов о спорте, что хватило бы на полноценный фестиваль. Правда, новинки не обошли топ-2 ни по сборам, ни по творчеству.
В 2021-м случился особенный крах: «Белый снег» про Елену Вяльбе и «Небесная команда» про трагедию хоккейного «Локомотива» на двоих собрали всего 2 млн долларов, а визуально оказались провалом.
На «Чемпиона мира» я шел почти без надежд и без задачи написать рецензию: критиковать стыдный фильм о спорте третий раз за год – скучно. Но неожиданно кино о шахматах оказалось достойным.
Сюжет разворачивается вокруг чемпионского матча Виктора Корчного и Анатолия Карпова в 1978 году. 47-летний Корчной (его сыграл Константин Хабенский) к тому моменту – политический эмигрант, попросивший убежище в Голландии. 27-летний Карпов (Иван Янковский) – молодая надежда Советского Союза.
Карпов и Корчной играли на Филиппинах 93 дня. Фильм Алексея Сидорова (снял «Бригаду», «Бой с тенью» и «Т-34») от продюсерской студии Никиты Михалкова «ТриТэ» идет 2,5 часа. В них уложился не только матч, но и подробности личной жизни Карпова (болезнь отца, уход от жены, выгорание) и Корчного (непризнание старых заслуг страной).
Минусы: монотонная первая половина, серые второстепенные персонажи, советский быт
Главный косяк «Чемпиона мира» – неспешное начало. Зрителя знакомят с героями 45 минут, за которые сообщают только базовые вещи – будто впереди еще 16 серий. Даже в «Карнавальной ночи» 70 лет назад с задачей справились в три раза быстрее и глубже.
За 45 минут мы так и не узнали серьезных причин для эмиграции Корчного. Понижение зарплаты – понятно, но, например, о давлении федерации шахмат сказано вскользь через интервью самого Корчного югославам. Почему гроссмейстер вдруг психанул, как сильно на него давили и по какой причине – непонятно.
Не ясно, зачем нужна вымышленная сцена с Карповым и Бобби Фишером в Свети-Стефан (нынешняя Черногория): Бобби отказался играть, на этом его роль в фильме завершилась. При этом персонажам, на которых строится вторая половина, в начале уделено ноль минут. Непогруженному в шахматы зрителю сложно понять, чем Таль отличается от Балашова или Зайцева – все они присутствовали в команде Карпова на Филиппинах.
Секунданты и помощники – фон, который ничего не решает и не имеет отличительных признаков, хотя в жизни мужчины были намного фактурнее. Персонаж Виктора Добронравова (КГБшник в команде Карпова) возникает вообще из ниоткуда и тоже смешивается с толпой.
Владимир Вдовиченков (глава спорткомитета СССР), конечно, узнаваем и появляется в кадре намного чаще и для более серьезных задач – не быть декорацией, а двигать сюжет вперед. Но актер делает это так нехотя, что ему в роли большого чиновника совсем не веришь.
Одна из первых сцен «Чемпиона мира» – новогодний Новый Арбат. И это кадр-самострел, потому что графику там увидит даже ребенок. Квартиру Карпова и кабинеты чиновников не рисовали, а снимали в павильонах, но и в этот момент не покидает ощущение искусственности: слишком аккуратно, слишком по-советски. Как будто интерьер скопировали миллениалы из витрины ГУМа, а профессиональный реквизитор до работы не доехал. Хотя примеров удачного воссоздания советского быта в последние годы – десятки («Общага», «Юморист», «Казанова»).
Плюсы: наконец-то кино о людях, а не о системе, историю не исказили, драматические линии не бесят
Антон Долин назвал «Чемпион мира» идеологической агиткой о поединке уральского патриота с предателем родины: «Хочешь быть хорошим, болей за наших, а кто не с нами, тому шах и мат». Кажется, Долин плохо помнит другие российские фильмы о спорте.
Агитка (хоть и зрелищная) – «Легенда №17», где одухотворенная и безгрешная советская сборная играла против канадцев, чье мерзкое поведение и самодовольство раздражали с первых секунд. Агитка (тоже очень зрелищная) – «Движение вверх», где победу над американской молодежью подали как великий триумф, а ужасы советской системы показали с юмором. В «Льве Яшине» были накачки от чиновников, в «Белом снеге» – пафос и патриотизм.
В «Чемпионе мира» ничего этого нет за исключением нескольких сцен, причем такой минимум оправдан: матч Карпова и Корчного в 1978-м действительно воспринимался как противостояние советского и западного мира.
В остальном фильм режиссера Сидорова – драма о двух людях: неидеальных и одержимых. В нем нет деления на плохих и хороших.
Карпов – совсем не советский человек. Высмеивает начальство на собраниях, думает лишь о себе (уничтожил коллег по команде, которых сам и позвал на Филиппины; сказал жене, что шахматы любит больше; бросил, когда попыталась отговорить от матча), ценит только игру и отца.
Корчной – совсем не злодей. Хабенский создал неприятного, дерганного и закомплексованного человека (ел хот-дог прямо во время матча, мешая сопернику; нанимал магов и колдунов; выводил соперника из себя оскорблениями за доской), чем идеально оттенил Янковского, которому дали больше экранного времени. При этом такому Корчному сочувствуешь, а через актерскую подачу понимаешь причины отъезда: для СССР он оказался слишком ярким и неудобным, хотя гениальным и тоже влюбленным в шахматы.
В рецензии Долин троллил режиссера за включение в фильм хиппи, психологов и экстрасенсов, которые помогали Корчному и отчасти Карпову. На самом деле это не выдумка сценаристов, а факты. На сборы Карпова перед матчем съезжались маги со всего СССР, а на Филиппины поехал парапсихолог Владимир Зухарь.
Советские чиновники всерьез верили, что магия работает, не сомневался в этом и Корчной, который позже писал в биографии: «Психологическая активность Зухаря дала отличные результаты. В его присутствии близ сцены Карпов выиграл пять партий, а проиграл одну, в его отсутствие – счет 4:1 в мою пользу!» Карпов, наоборот, объяснял, что битву потусторонних сил начал не он, а Зухарь ему ничем не помог: «Однажды на поединок привели парапсихолога, чтобы он воздействовал на меня в пользу соперника. Я понял это и в ответ позвал своего парапсихолога – профессора психологии из Военно-медицинской академии полковника Владимира Зухаря, надеясь, что тот «задавит» конкурента. Но мои надежды не оправдались».
Факты говорят, что специалисты Корчного приехали на матч позже – после того, как Корчной услышал о Зухаре, он вызвал своего парапсихолога Бергинера. Когда того распознали, на помощь прибыли йоги Стивен Двайер и Виктория Шеппард, которые оказались членами полутеррористической организации «Ананда Марга», обвиняемыми в покушении на индийского дипломата.
В минимуме грубых выдумок – еще одно отличие «Чемпиона мира» от других российских фильмов о спорте.
В «Легенде №17» аварию из 1976-го сдвинули на четыре года раньше, чтобы нагнать драматизма. Показали противостояние маленького Валерия Харламова и быка – очевидно, тоже выдуманное. Придумали скандалы с женой из ничего.
Режиссер «Движения вверх» Антон Мегердичев честно сказал мне: «Мы делаем миф. Сценаристы, продюсеры и режиссер конструируют историю, чтобы показать характер каждого из героев. А он не проявляется в документальной хронике».
В фильме про Карпова и Корчного хронология сохранена, конфликт между героями развивается естественно (Корчной ненавидит СССР и лично Карпова за поражение в турнире претендентов; Карпов любит себя и победы), а сцены, которые в другой ситуации нагло выжимали бы слезу в стиле Сарика Андреасяна, поданы на удивление деликатно. Например, смертельная болезнь отца Карпова (он действительно болел и умер на следующий год) не навязывается зрителю как главное испытание (матч для фанатика важнее), а подается, чтобы дополнить портрет гроссмейстера и напомнить, в каком стрессе он находился на Филиппинах.
Разрыв с женой – еще один штрих к портрету (одержимый эгоист) и важная зацепка на будущее. Жена помогла Анатолию в решающий момент матча, что удивительно для нашего кино. Обычно второстепенных героев бросают на полпути, делая вид, что они не существовали.
Как показали шахматы: динамично, понятно, с интригой
Российские режиссеры в целом научились снимать спорт, но интересно показать шахматы казалось чем-то нереальным. Сидоров справился и с этим. Даже финальная партия, исход которой был очевидным до начала фильма, показана так, что за результат переживаешь.
Чтобы добавить драйва многочасовым раздумьям перед доской, режиссер использовал несколько приемов:
– на графике изображал, как работает мозг во время осмысления хода;
– устраивал бои рыцарей, рисовал многообразие комбинаций, среди которых только одна верная;
– стильно отражал шахматную доску в темных очках Корчного-Хабенского;
– словесно стравливал соперников за столом;
– нагнетал атмосферу тиканьем часов;
– быстро переключал нервные крупные планы двух претендентов.
Для тех, кто не разбирается в тонкостях, периодически проводили ликбез: второстепенные герои на пальцах объясняли, что такое сицилианская защита и какой ход приведет к победе.
В итоге шахматы, размазанные на полтора часа, оказались в разы увлекательнее кабинетно-квартирных диалогов в начале. Причем с перемещением действия на Филиппины интереснее стали действия и вокруг шахмат.
***
«Чемпион мира» – не лучший русский фильм о спорте и не лучшая работа режиссера Сидорова.
В фильме провисают диалоги второстепенных героев и их образы. Жизнь и личность Корчного можно было раскрыть подробнее (семью не выпустили в Европу, сына отчислили из университета и посадили в тюрьму). Выдуманные сцены с провокациями иностранных спецслужб иногда выглядели нелепо (вертолет, который мешал спать Карпову; змея, которую подбросили в номер). Штампы (вся страна от оленеводов до космонавтов следит за матчем; и да, в «Не смотрите наверх» это выглядело так же вторично) просто надоели.
Но за последние три года «Чемпион мира» – главное российское кино о спорте. Для тех, кто лишь минимально слышал о матче 1978 года, оно точно полезно к просмотру.
Фото: кадры из фильма «Чемпион мира»