Фильм про скейтборд в Афганистане взял «Оскар»-2020

Интервью с обладательницей главной кинонаграды мира.

– «Оскар», объявляют вашу номинацию, на сцену выходит Марк Руффало, говорит And The Winner is и называет ваш фильм. Ваша первая эмоция?

– Даже не помню, чтобы была какая-то эмоция, потому что все орали и начали визжать. Я за эти две недели до «Оскаров» провела какое-то время в Лос-Анджелесе, и многие люди к нам подходили, выражали поддержку фильму, говорили, что им нравится. Конечно, я очень хотела, чтобы мы выиграли. Чувство было восторга, удивления, радости, счастья.

– Было ли что-то, что вас на церемонии удивило больше всего?

– Показалось, что все было меньше, чем я ожидала. Все выглядит, как будто намного более нормально, реально. Плюс мы пропустили большую часть церемонии, потому что после вручения нас забрали на бекстейдж – интервью, фотографии и так далее. Когда мы вышли, уже была категория «Лучший фильм» и все. Звучит странно, но мне хотелось более присутствовать во время церемонии, поддержать других номинантов.

– За последние пять лет это четвертый документальный фильм спортивного направления, который берет «Оскар» – раньше были картины про О Джей Симпсона, русский допинг и скалолаза. Как вы думаете, почему именно спорт стал главной темой для неигрового кино?

– У меня нет готовой теории, но многие из тех, кто работают в сфере документальных фильмов, конечно, интересуются проблемами в мире. Но люди не смотрят очень депрессивные фильмы, им нужно увидеть какую-то надежду и какое-то действие. Мне кажется, формат спорта идеально дает структуру для зрителя, который не захочет посмотреть фильм про Афганистан – зато, возможно, он сядет и посмотрит фильм, где девочки учатся кататься на доске, и плюс это в Афганистане. Я даже знаю от знакомых и друзей, что сейчас снимается как минимум пять разных проектов, где человек в каких-то трудных ситуациях пытается попасть на Олимпийские игры.

– Вы были на оскаровской вечеринке?

Продюсер документального фильма Learning to Skateboard in a Warzone (If You’re a Girl) Елена Андрейчева, «Оскар»-2020Getty Images

– Официального приглашения не было, но нам кто-то сказал, что если мы приедем со своей статуэткой, то нас пустят. Так и было! Причем нас приняли очень открыто и добро, не было такого, типа «Кто вы?». Столько знаменитостей, и никто из них не пытается от тебя убежать. Потому что многие мероприятия построены так, что мы, все номинанты, находимся в одной комнате, и, конечно, более знаменитые люди не всегда готовы разговаривать – все просят их на селфи, и это для них не так весело. А тут все разговаривают как друзья и знакомые. Это как странная новогодняя вечеринка, только со знаменитостями.

– Есть ли актер, актриса или режиссер, с кем вам хотелось бы поболтать на такой тусовке?

– Я почти две недели в Лос-Анджелесе бегала за актрисой Лорой Дёрн, которая выиграла и BAFTA, и «Оскар», была очень за нее рада. Но каждый раз, когда я близко к ней подходила, то, во-первых, были нервы, во-вторых, время, в-третьих, что-то еще. Она поддерживает документальные проекты, мне всегда интересно поговорить с такими людьми. И то, что у них своя карьера и они интересуются такими вещами, – мне всегда интересны такие разговоры. Еще Марк Руффало, который представил нам статуэтку, настолько веселый и классный человек. Он – один из тех людей, которые вручают приз людям и понимают, что это для нас значит.

– Самый известный скейтер мира Тони Хоук поздравил вас с «Оскаром». Это было самое неожиданное поздравление?

– Тони – удивительный человек. Он пришел на «Оскар» поддержать фильм и Skateistan, это было очень важно для нас. Это помогло фильму на красной ковровой дорожке как-то засветиться, это было удивительно. Приятно от бывших и настоящих коллег получать поздравления, потому что они знают, как это все происходит и что я долго над этим проектом работала. Есть смешные моменты, когда поздравляют знакомые из школы и университета или первый парень.

– Если сокращать ваш 40-минутный фильм до двух тезисов, то он про группу девочек, которые в Афганистане посещают бесплатные уроки по математике и чтению в благотворительной организации Skateistan , а еще учатся кататься на скейтборде. Я правильно понимаю, что скейтборд – это метафора свободы в закрытой ближневосточной стране?

– Для нас – да. Мы знаем про культ скейтборда, это всегда было антикультурным делом, которое только сейчас приходит в более нормальную струю. Но эти девочки никогда не видели Тони Хоука, они считают, что их учительница Ханифа – лучшая скейтбордистка в мире. Для них да, это свобода, но не потому что они думают, что скейтборд – это кул или они делают что-то такое радикальное. Они узнают об этом без этого культурного багажа, и это очень хорошо. Они знают, что это весело и дает им чувство силы. И у них нет шанса показать свои достижения миру, и особенно это слышно в голосе учительницы Ханифы, потому что если они выйдут на улицу, люди начнут что-то говорить.

Это было не всегда так. Когда Skateistan только начали работать в Кабуле, они давали уроки на улице и мальчикам, и девочкам. Только когда они начали формализировать свой проект, им пришлось разделить девочек и мальчиков и построить закрытое помещение. Где-то более пяти лет назад девочки и мальчики выходили покататься на улицах Кабула. Но когда уже мы начали проводить съемки, из-за конфликта это стало невозможно. Девчонки постарше понимают, как это чувствуется, – кататься на улице и кататься в клубе. Те, кто помладше, наверное, не понимают и не знают, чего у них нет. Это сильная метафора.

– Теперь же девочки говорят, что хотят стать учителями, врачами и даже пилотами. Как им в этом поможет катание на доске?

– Организация Skateistan построена на идее, что не так легко предложить детям ходить в школу. То есть для них скейтборд – это как конфета: придешь в школу, а потом получишь конфету. Мальчики и девочки приходят каждый день в эту школу и сидят на уроках, им преподают математику, их язык и другие уроки, чтобы у них был шанс встать на доску покататься. Не всегда в семьях есть время и шанс их научить даже каким-то навыкам жизни. В школе Skateistan у них есть даже такой урок, и в фильме учительница попросила девочек сыграть сцену «Что сказать другу, если он расстроился или плачет».

Образование в стране бесплатное, но надо покупать книжки, ручки и так далее. Они помогают семьям очень простым методом – довести девочек и мальчиков до уровня школы и дать им пару ручек с бумажкой. Знаю, что многие семьи поддерживают образование, но из-за конфликта у них нет стабильности. И они вынуждены говорить: «Нет, лучше сиди дома». Но если они могут добиться чего-то и зарабатывать какие-то деньги, их семьи будут чуть иначе к ним относиться.

– В трейлере одна из девочек говорит: «В стране, в которой я живу, есть традиция, что когда девочка вырастает, она не выходит на улицу». Как вы к этому относитесь?

– Очень тяжело это слышать, особенно зная, что эта девочка хочет ходить в школу и стать пилотом. До начала и во время съемок мы разговаривали со многими мамами и некоторыми папами этих девчонок. И я думала, что многие из них отнесутся неуверенно, но видела, что они хотят, чтобы их дочки достигли чего-то большего, чем у них был шанс достичь.

С другой стороны, можно выходить на улицу в бурке, главное – что можно в этой бурке ходить в школу или университет. Я встретила многих женщин, которые пришли на встречу полностью закрытыми, но едва захлопывалась дверь и выходили все мужчины, они делали так: «Фууух, жарко, а?» и шел такой смешной женский разговор. Думала, что я такая либеральная, но даже я удивилась, насколько они как мы, как мои мамочки-подружки. Мне кажется, им тоже все равно, в каком формате у них есть шанс как-то улучшить ситуацию для своих девочек.

Но, конечно, меня не может не волновать отношение к девочкам, когда им говорят, что они никто и не могут ничего достичь. И я надеюсь, что эти девчонки, их учителя и окружение друг другу покажут, что могут в любом формате в своем обществе как-то существовать. Но никто им не скажет: «Ты не можешь учиться, не можешь достичь чего-то».

– На сайте вы указываете , что вся съемочная команда Learning to Skateboard in a Warzone (If You’re a Girl) – женская. Для вас это было действительно важно?

– Да, да, конечно. После моих встреч с мамочками Кабула я поняла, что как только мужчина входит в комнату, атмосфера меняется. Поэтому я хотела, чтобы наша главная группа – конечно, у нас были водители, помощник и люди, неключевые в команде – была женщинами. Мне показалось, и думаю, что была права, что это влияло на атмосферу съемки.

– Правильно понимаю, что если я живу в России или на Украине, то не посмотрю этот фильм легально ни за какие деньги?

– К сожалению, да, на данный момент фильм показан только в Америке. И я не уверена, что произойдет после нашей победы, будет ли более широкий прокат.

– Место, страна или город, вернувшись со съемок которого вы сказали себе: «Туда я не поеду ни за какие деньги»?

– Пока нет.

– Я видел в вашей фильмографии док про Папуа-Новую Гвинею, где были страшные кадры про изнасилование 70% женского населения.

– Да-да, я помогла организовать эти съемки, но была уже 8,5 месяцев беременна, и мне не пришлось туда ехать. Возможно, это был бы тот город. Может, я какая-то странная и всегда вижу что-то светлое в неприемлемых местах.

– Сколько раз вы могли умереть на каких-то съемках?

– Боюсь, если отвечу на этот вопрос, то мои родные выбросят мой паспорт. Если честно, часть моей работы – предотвратить такой шанс, потому что когда ты уже в ситуации такого огромного риска, то, наверное, тебе там не надо быть. Я не корреспондент новостей, я снимаю документальные фильмы, и для них материал должен быть более глубоким. Всегда есть риск, но он не такой, чтобы в следующий момент умереть. У меня было чувство, когда меня арестуют, а не то, что я умру.

– Арестуют?

– Я проводила съемки для National Geographic про наркозависимость и продажу наркотиков. Мы говорили и с зависимыми, и с продавцами, и с правоохранительными органами. И в этих случаях всегда волнуешься: «А вдруг кто-то приедет и начнется какая-то операция?» Волнуешься, конечно, за себя, но больше за этих людей. Все-таки нам ничего суперсерьезного за это не будет, а они могут попасть на многие годы в тюрьму.

– Вы переехали из Украины в Великобританию в 11 лет. Как девушке из Киева попасть на британское телевидение? У вас в досье все главные английские каналы – ВВС, ITV, Channel 4, Channel 5.

– Мне очень помогло то, что я после университета получила практику с продюсером документальных фильмов, то есть довольно быстро поняла, как работает местное ТВ. Мне очень повезло, что мне дали контракт на целый год с производителем фильмов для BBC World, это была моя первая работа. Помогало то, что у меня был хоть какой-то другой язык. Сейчас я не так часто использую русский для работы, но любой момент, который отличает вас от других, очень помогает в этой индустрии.

Создатели документального фильма Learning to Skateboard in a Warzone (If You’re a Girl) Елена Андрейчева и Кэрол ДайсингерGetty Images

– Один из продюсеров в рекомендациях написал , что вы однажды нашли для съемок торговцев крокодилами и кока-колой (krocodile and Coke dealers).

– Кока-колой? А, нет, это торговцы кокаином, с которыми мы проводили съемку в Калифорнии.

– Оу, да, я подозревал, что это не совсем газировка. С чего начать, чтобы в принципе найти настолько необычных людей? Кому звонить, кому писать, как искать их в гугле?

– Есть разные стратегии. Можно вступить в контакт с организациями, которые работают с наркозависимыми людьми, которые пытаются им помогать, и через них встретиться с людьми, которые до сих пор, возможно, используют такие продукты. Не знаю, как у вас, но в Америке в полиции работают с информаторами, и они тоже иногда помогают выйти на рассказчиков. Потому что они понимают: такого рода фильмы сделаны для того, чтобы показать людям, как это происходит в реальности. Не то что это очень гламурно, очень интересно или от этого такой кайф. Они понимают, что в принципе многие люди, которые этим занимаются, не живут очень легкой жизнью.

– Так, а крокодилы?

– Крокодил в то время, когда мы снимали нашу программу, – это препарат, который обычно готовился дома у людей…

– Стоп, так и крокодил – это не аллигаторы? Это наркотик , от которого отмирают ноги?

– Да-да. Немного по-другому, но, в принципе, то же самое, что и с кокаином. Кстати, как купить крокодила – очень хороший вопрос, не уверена, что смогла бы.

– Самый запоминающийся фильм, который вы делали?

– Мне очень запомнилась практика фильма для BBC на Филиппинах, который мы делали со Стэйси Дули. Там были очень тяжелые съемки с девочками и мальчиками, которых эксплуатируют на порносайтах. Но я была рада, что мы показали этот фильм и довели до того, чтобы люди его смотрели и были шокированы, но не слишком, чтобы узнать об этой теме. Люди ходят на эти сайты и не думают, что там что-то не то происходит, а тут бац.

– Небольшое уточнение: сколько было самому младшему участнику филиппинских порносайтов? 12?

– Нет-нет-нет, намного младше. Это были дети… Иногда эксплуатируют даже младенцев, поэтому это настолько шокирует каждого человека. В то время у меня не было своего ребенка, а теперь это еще хуже. Это не сюжет о том, что девочки выглядят младше, чем они есть на самом деле, это еще темнее.

– Прошло четыре дня с тех пор, как вы получили «Оскар». У вас уже есть награды BAFTA и фестиваля в Трайбеке. Как вы находите мотивацию работать дальше?

– Пфф, легко. Во-первых, за последний год я уже начала новые проекты. У меня были семечки этих новых идей давно, когда я еще работала над этим фильмом. Поэтому я уже как бы готова переходить на новые проекты. Работаю в этой сфере не для того, чтобы ходить на «Оскары», а чтобы производить фильмы. Это мне дает настоящий кайф. Поэтому я очень рада вернуться к своей первой работе. Но, конечно, эти награды очень-очень-очень помогают начинать разговоры с людьми, которые могут помочь с финансированием. Конечно, надеюсь, это поможет мне продолжить все идеи и проекты, которые я начала, и с будущими идеями.

eurosport