Война Сенны с «Маклареном» вогнала команду в убытки в 93-м. Айртон бастовал без $1 млн за гонку

Как Хэмилтон тянул с контрактом почти до начала сезона-2021, так и Сенна в 1993-м долго не мог заключить соглашение с Роном Деннисом. Когда контракт подписали, он покрывал меньше трети сезона. Много позже они смогли договориться и об оставшихся гонках. На протяжение всего года участие Сенны в каждом уик-энде было оговорено отдельным пунктом, из-за которого весь юридический отдел команды постоянно был на взводе. Если команда не заплатит, Сенна в машину не сядет…

Мартин Уитмарш, тогда руководитель операционного отдела команды, вспоминал: «Каждая гонка стоила миллион долларов! За те 24,5 года, что я был в «Макларене», команда всегда приносила прибыль. Кроме 1992-го и 1993-го, когда мы потеряли 1,5 миллиона фунтов, а Айртону платили миллион долларов за гонку».

Задержки с подписанием были вызваны уходом «Хонды»: японцы объявили о нем в Монце в сентябре-1992. Сезон и так был для Сенны непростым, ведь последний двигатель V12 оказался посредственным, а Найджел Мэнселл доминировал за рулем «Уильямс-Рено». А теперь планы «Макларена» насчет двигателей оказались довольно туманными, и Айртон переживал, что машина в целом может быть компромиссной. Уитмарш продолжает: «Когда в «Хонде» решили уйти, Айртон тоже не хотел продолжать. Он хотел заводскую поддержку, и был прав».

Была идея с помощью [владельца саудовской компании Tag Heuer – спонсора команды на тот момент] Мансура Ойеха купить «Лижье» и подписать контракт с «Рено». Это могло дать шанс побороться с «Уильямсом», но не сработало. К началу декабря стало понятно: «Макларен» получает клиентские двигатели «Форд». Для «Макларена» переход от заводского двигателя к клиентским «Косворт» за немалую стоимость был большим изменением. Простыми словами, денег для оплаты услуг Сенны оставалось намного меньше.

После финала сезона в Аделаиде в 1992-м он улетел в Бразилию, где традиционно проводил зимний перерыв с семьей. За несколько дней до Рождества он отправился по приглашению друга Эмерсона Фиттипальди [двукратный чемпион «Ф-1» и чемпион «Индикара»] в Аризону на тесты болида «Индикар». Ему очень понравилась поездка, так что Деннис уже не мог быть уверен, что Айртон будет напарником Майкла Андретти в 1993-м. Сенна тогда сказал: «Я пока не связан ни с одной командой и всерьез обдумываю, что буду делать дальше и какой наилучший выбор для моей карьеры. В том числе могу пропустить сезон 1993 или гоняться в «Инди». Сейчас я поеду домой, спокойно все обдумаю и прикину, какие есть возможности для меня в ближайшем будущем».

Сенна вернулся в Бразилию и продолжил отдыхать. Он размышлял не только про 1993-й, но и про 1994-й – хотел попасть в «Уильямс». Отношения с Деннисом испортились, несмотря на совместный успех.

Деннис тем временем думал о команде и подписал Мику Хаккинена, который хорошо себя показал за два сезона в «Лотусе». Финн мог занять место в команде, если бы Сенна так и не вернулся. Но риск возвращения был велик, и тогда бы Мика остался на год тест-пилотом. Деннис подстегивал Хаккинена, говоря о теоретической возможности выставить третью машину и что он так или иначе будет гоняться.

Но больше всего босс «Макларена» хотел решить вопрос с Сенной. Наконец обе стороны встретились в офисе «Мальборо» в Швейцарии. Джакоби вспоминал: «Айртон беспокоился за сезон-1993, ведь у команды был только клиентский мотор «Форд». Первая встреча прошла то ли в конце января, то ли в начале февраля в Лозанне».

На встрече также присутствовали Деннис, главный маркетолог «Мальборо» Джон Хоган и Грэм Богл. Сенна знал, сколько он стоит, и знал, какой «жирный» контракт с «Феррари» подписал его бывший напарник Герхард Бергер. Бразилец не хотел идти на компромиссы.

Джакоби: «Тут всплыло, что даже еще не было договоренности об авансе для Сенны. Рону нужно было платить за двигатели. И он сказал, что у него есть только 5 миллионов долларов, так что он не сможет платить Айртону как раньше. И Айртон сказал: «Хорошо. Я проеду первые пять гонок и все». Так и «родился» миллион за каждую гонку. Он не говорил «миллион за каждую гонку», он просто сказал «я проеду только первые пять гонок». В комнате была тишина. Джон Хоган рассмеялся и посмотрел на меня. Грэм Богл не смеялся, он там был самым серьезным! Рон тоже молчал. А затем Айртон сказал: «Что ж, если потом еще появятся деньги, мы поговорим о следующих гонках после первых пяти». Вот что произошло. Первый контракт включал пять гонок и миллион за каждую. Но у нас в контракте было условие. Айртон сказал: «Но я не поеду на гонку, пока не поступят деньги на мой счет до среды перед уик-эндом».

Новый MP4/8 оказался вполне конкурентоспособным на тестах и на первой гонке в Южной Африке, но «Уильямс» все равно был лучше. Но немного магии и плохой погоды – и Сенна выиграл домашнюю гонку на Интерлагосе и Гран-при Европы в Донингтоне. Его напарник-дебютант испытывал трудности, так что «Макларен» нуждался в Сенне.

Перед Гран-при Сан-Марино Сенна разыграл пункт контракта о предоплате, чтобы напомнить о своей значимости. Джакоби вспоминает: «Первый раз случился в Имоле. Мне всегда подтверждали по телефону или по факсу, что деньги пришли. В среду их еще не было, а Сенна находился в Сан-Паулу. Он так и сказал: «Ок, хорошо, я не сяду за руль». И мне пришлось сообщить команде, что он не приедет. Команда сообщила, что отправила перевод – тогда банки работали не так оперативно. В четверг утром деньги пришли. Я позвонил Айртону, но не застал его. Он ушел куда-то с какой-то девчонкой. Его не было дома, не было в офисе, его нигде не могли найти. Он обнаружился в обед и сел на самолет. «Макларен» отправил Джо Рамиреса в Рим, чтобы забрать его, но он приехал не в тот аэропорт. Айртон прибыл на трассу в пятницу утром и сел в машину посереди первой тренировки. Так это случилось впервые».

Несмотря на две победы, Сенне не нравилось, что команда была лишь вторым клиентом после «Бенеттона». А публичные жалобы выступали дымовой завесой, скрывающей финансовую основу шоу «приедет-не приедет». В конце концов Деннис согласился платить Айртону до конца сезона по той же схеме, что и за первые пять гонок.

Джакоби: «Это был миллион за гонку – в итоге 16 миллионов. Один контракт, но его можно было разорвать в любой момент, если бы деньги не пришли вовремя: к среде перед уик-эндом. Айртон мог дать им второй шанс в четверг, но у него оставалось право прекратить действие соглашения, если деньги не приходили. Так что это был контракт от гонки к гонке. Исполнять обязательства по второму контракту было тяжелее, чем по первому. У Денниса не было 11 миллионов. И ему пришлось выбивать гарантии у Philip Morris, он не хотел подписывать контракт без них».

Третья победа в сезоне в Монако снова доказала важность Сенны: после шести гонок он возглавлял чемпионат. И Айртон придерживался своих принципов. Джакоби: «Второй случай произошел в июле. Мы уже давно оставили позади первые пять гонок, так что это была вторая часть контракта, но условие было то же: если денег нет, Сенна не выйдет из дома.

Кажется, это был Гран-при Франции. Деньги не пришли, Айртон сказал, что не приедет. Я находился в нашем юридическом офисе в Лондоне, и Рон был на линии. Мы сказали, что Айртон не приедет, потому что денег к среде не было. Мы приготовили все возможные черновики заявлений о разрыве контракта. А Рон сказал: «Но вы этого все равно не сделаете, я знаю, что Айртон в самолете, он покинул Сан-Паулу». Через полчаса позвонил Айртон. Мы включили громкую связь. Рон был на другом конце провода, и Айртон сказал: «Я все еще в Бразилии». Деннис ответил: «Нет, тебя там нет, самолет улетел, ты не мог остаться!» И Айртон сказал: «Да, я все еще там. Я в Рио. Я в главном полицейском офисе в аэропорту, и я не сяду снова в самолет, пока ты мне не подтвердишь, что деньги перечислены». Айртон заставил летчика сесть в Рио. Все пассажиры были в самолете, а Айртон вышел в аэропорт. Наверное, Рон дал какие-то гарантии, не помню, но мы решили вопрос».

После этого дела пошли получше. Наконец Сенна подписал контракт с «Уильямсом» на 1994-й и верил, что получит лучшее место на стартовой решетке. Так что он смог насладиться последними гонками за «Макларен» – победил на «Сузуке» и в Аделаиде.

Мартин Уитмарш вспоминает: «В 1993-м у его соперника было на 60 л.с. больше. Когда ты внутри машины и двигатель упирается в отметку 10 500 оборотов, а затем слышишь «Рено» с 13 500 оборотов – это деморализует».

Джакоби: «Я думаю, он всегда хорошо осознавал ограничения. 1993-й был его лучшим сезоном в плане пилотажа, даже несмотря на то, что он не выиграл титул. В этом была виновата машина. «Макларен» была отличной командой, но двигателю не хватало мощности. «Уильямс» с «Рено» были лучше».

Фото: Gettyimages.ru/Mike Hewitt, Pascal Rondeau