«В 70-е в «Спартаке» договорные матчи не играли. Зато киевскому «Динамо» украинские команды из года в год отдавали очки»

Истории бывшего форварда красно-белых Александра Пискарева, которому сегодня исполнилось 75 лет.

Многие знают его как тренера, который в 1987 году сделал юношескую сборную СССР чемпионом мира. Из той команды в большом футболе раскрылись Юрий Никифоров, Мирджалол Касымов, Сергей Беженар, Юрий Окрошидзе…

Ну а сам Александр Михайлович потом еще долго тренировал юношеские сборные — сначала в Советском Союзе, потом в России. С 2005-го по 2012-й работал тренером в спартаковской академии. Среди его воспитанников — Сергей Паршивлюк, Андрей Семенов и Павел Яковлев.

А вот Пискарева-нападающего сегодня уже помнят немногие. Хотя в 70-е он пять сезонов отыграл в «Спартаке», за который провел в общей сложности 149 матчей и забил 41 гол. Был лучшим бомбардиром команды, в еврокубках поражал ворота «Милана» и «Атлетико», завоевал серебро чемпионата СССР 1974-го.

В мае 2023-го Пискарев стал героем «Разговора по пятницам», где рассказал много ярких историй о своей футбольной карьере.

Александр Пискарев (нижний ряд, второй слева) в составе «Спартака». 1974 год.

Фото из личного архива

Голы

— Почему медаль за победу на чемпионате мира вы подарили спартаковскому музею?

— Решил, что так будет лучше.

— Жалеете?

— Ни секунды! Музей замечательный. С директором, Алексеем Матвеевым, отношения прекрасные. Ну, висит медаль дома — кто ее увидит? А мне и фотографии в телефоне достаточно.

— Молодежь и не в курсе, что вы пять лет за «Спартак» отыграли, в двух сезонах становились лучшим бомбардиром команды.

— Как раз от Матвеева недавно узнал, что мне принадлежит еще одно достижение.

— Какое?

— Оказывается, я рекордсмен «Спартака» по количеству победных голов за всю историю клуба! Вот бы не подумал…

— Так давайте вспомним три самых памятных ваших гола за «Спартак».

— «Милану» в Кубке кубков хороший забил. Ударом из-за штрафной — прямо в «девятку»! До этого засадил сумасшедший голешник «Атлетико»…

— Это когда вы в Мадриде 4:3 выиграли?

— Да! Подача с фланга, меня с двух сторон защитники подпирают, плюс вратарь выскакивает, пытается кулаком вынести мяч. Но я успеваю сыграть на опережение. Тюк головой — и в ворота. Повезло, что кулак рядом с ухом просвистел. Попал бы в висок — я бы как Перхун закончил…

— Гол номер три?

— Киевскому «Динамо». Ка-а-к дал издали — Рудаков даже руки не успел поднять! С ростовским СКА еще интереснее получилось. Судья назначает штрафной метрах в 30 от ворот. Кудасов командует: «Двое в «стенку». Кто-то из полевых отмахивается: «Лева, на хрена? Отсюда не забьют». А я разбегаюсь и с подъема бу-бух — в «паутину»! Кудасов смотрит ошарашенно на мяч, поворачивается к защитнику Могильному: «Твою мать, я же говорил — ставь «стенку».

Александр Пискарев (верхний ряд, крайний справа) в составе «Текстильщика». 1969 год.

Фото из личного архива

Нетто

— Как вообще вы из ивановского «Текстильщика» в «Спартак» попали?

— О, это история! В 1970-м в Сочи сборная РСФСР проводила товарищеский матч с поляками. Я забил и отдал голевую. Вскоре арбитр Лукьянов, судивший игру «Текстильщика», вручил мне записку от Коршунова, который в «Спартаке» за селекцию отвечал. Тот просил позвонить. Я набрал, быстро обо всем договорились. И вдруг в Иваново приехал Николаев, главный тренер ЦСКА.

— Валентин Александрович?

— Он самый. Прямиком ко мне домой. Мама, не разобравшись, с порога затараторила: «Да-да, Саша готов к вам перейти…» Николаев тут же вытащил из портфеля бумагу: «Отлично! Пиши заявление».

— А вы?

— Написал. Скрепя сердце. Когда Николаев ушел, высказал маме: «Ну что ты заладила — «да-да, да-да». Он же из ЦСКА!» — «Ой, а я и не поняла».

— Влипли.

— Я тоже так думал. Но в Москве Коршунов успокоил: «Не переживай, все решим. Пиши заявление в «Спартак» и отказ от перехода в ЦСКА». Николаев годы спустя говорил: «И все-таки зря ты к нам не пошел. Вон, Копейкин и Кузнецов, твои приятели, сегодня уже подполковники, солидную пенсию получают…»

— А Ольшанский до полковника дослужился.

— Да, Серега — молодец. И за «Спартак» здорово играл, и в ЦСКА хорошую карьеру сделал. Защитник был изумительный. В раздевалке перед каждым матчем бинты разложит, голеностопы потуже затянет, как в коньках, — и вперед!

— Профи.

— Его было очень тяжело пройти. Да тот «Спартак» в принципе мало пропускал. На моей памяти только раз нас порвали как тузик грелку.

— Где? Кто?

— «Гамбург». Февраль 1974-го, приехали в ФРГ на товарищеский матч. До этого в Сочи грязь месили. А тут поляна шикарная, огромная — сто на сто!

— Ничего себе.

— Я стою у одних ворот и понимаю — другие без бинокля не разглядишь. Старостин выходит, начинает шагами мерить поле. Приговаривая: «Ох, любил я большие поля!» А я думаю: «Где ж ты у нас такие видел?»

— Значит, вынес вас «Гамбург»?

— 6:0! У немцев сезон в разгаре, с первых же секунд закружили-завертели. Мы вообще никуда не успевали! Не могли ни отдать, ни принять — моментально накрывали! Но кое-как держались, к перерыву горели 0:1. В раздевалке Старостин поднял кулак: «Терять нечего — все в атаку!»

— Это и сгубило?

— Ага. Подраскрылись — и отгрузили нам полную кошелку. Мы были просто не готовы к таким бешеным скоростям. Ольшанский вздыхал: «Елки-палки, во втором тайме я об одном думал — когда же он закончится?!» Нетто кипел: «Бараны! Играть не умеют! Всех отчислить!»

— Он уже тренером был?

— Да, помогал Гуляеву. Чихвостил будь здоров. А следующий матч у нас в Англии, с «Дерби Каунти». Это сейчас команда в глубокой заднице, а в тот год стала чемпионом.

— Ого!

— Но мы победили — 3:1. После «Гамбурга» встряхнулись, почувствовали темп, сами заиграли быстрее — уже англичане за нами не могли угнаться. Два Мишка Булгаков забил, один — я. Подхожу к раздевалке, в дверях Нетто. Подмигиваю: «Ну что, всех отчисляем?»

— А он?

— Буркнул: «Пискарев, иди отсюда…» Игрок великий был, вопросов нет, а вот в тренерской профессии себя не нашел. Когда какие-то упражнения отрабатывали, ничего не объяснял. Ограничивался фразой: «Делай как я!» Но чтобы тренировать, этого недостаточно.

Александр Пискарев.

Фото из личного архива

Гуляев

— Про Гуляева спартаковцы вашего поколения рассказывали: «С ним мы выиграли чемпионат и взяли серебро, но на установки к Николаю Алексеевичу как на концерт ходили».

— Так и есть. Мы даже приносили магнитофон, клали под стул, прикрывали цветочным горшком и записывали установки, разборы матчей. Потом слушали, хохотали. Столько перлов! «Штрафные у нас бьют Пискарев и Папаев. Но в основном Кокарев». «Теперь по Пискареву. Андреев, ты почему пас ему не отдал?» Выходим на разминку, голос Гуляева: «Бегите между собой».

— Это как?

— Змейкой! «Попрыгали головами» — значит, шлифуем удары головой. Папаев запускает свечу над полем и спрашивает: «Николай Алексеевич, что делать?» — «Как что? Укрощай!» Или играем с «Араратом», ведем 3:0. За десять минут до конца матча Гуляев на бровке вдруг складывает руки рупором и голосит: «Минаев, передай ребятам — пусть включают морально-волевые!» На полном серьезе!

— Феноменально. А звали Гуляева Гундос.

— Потому что голос гнусавый.

— Был в том составе уникальный голкипер — Александр Прохоров. Которого дважды признавали лучшим вратарем Советского Союза. А ведь росточка небольшого.

— 176! Сегодня такого даже в первую лигу не возьмут. А тогда на росте не зацикливались. Играл-то Прошка здорово. Быстрый, прыгучий. Как и Кавазашвили, который всего на два сантиметра выше. Тот вообще пахал как черт! На тренировке бросался за каждым мячом. Отбивал, мгновенно вскакивал, кричал: «Давай!» Обычно вратари не любят, когда их в упор расстреливают. Анзора же это только раззадоривало. Никогда обижался — наоборот, требовал: «Бей! Бей!» Вот Юра Дарвин в подобной ситуации мог не прыгнуть за мячом, ныл: «Ну что ты лупишь? Я еще не готов…»

— Был у Кавазашвили в «Спартаке» и другой конкурент — Йонас Баужа. Из-за чего они разругались?

— Понятия не имею. Конфликт произошел в аэропорту. Кончилось тем, что обозвали друг друга похабными словами. Баужу сразу посадили в запас, через год уехал в Одессу.

— А Прохоров метался между киевским «Динамо» и «Спартаком». Причем у Лобановского успел вырвать квартиру на Крещатике, а у Старостина — на улице Горького.

— Прошка от «Спартака» еще и «Волгу» получил! Парень непростой. Жадненький. Из тех, кто 20 копеек даст — и обязательно назад потребует. Хотя сумма смешная, особенно для футболиста.

— Ловчев и Кавазашвили рассказывали, что в 1970-м «Спартак» сдал матч одесскому «Черноморцу». В ваши времена такими вещами баловались?

— Нет. Иногда в каких-то городах уговаривали сдать игру, большие деньги предлагали — по 500-600 рублей…

— Каждому?

— Разумеется. Мы отказывались. Симонян и Старостин были в курсе, на установке говорили: «Ребята, понимаем, что не можем заплатить вам столько же, сколько соперник. Но вы — спартаковцы! Играйте честно!» Все, никаких вопросов. Потом Николай Петрович мог разве что по стольничку накинуть.

— Тоже неплохо.

— Когда в Алма-Ате не взяли деньги от гонцов из «Кайрата», те пригрозили: «Ну, держитесь! Отдадим эти бабки судьям, точно вас хлопнем!» Не помогло, мы все равно победили. В том «Спартаке» договорные матчи не играли.

— Похвально.

— Зато киевскому «Динамо» украинские команды из года в год отдавали очки. «Днепр», «Шахтер», «Металлист», «Черноморец», «Карпаты»… Киевляне и не скрывали. Говорили нам: «У нас всегда задел есть. А вы в своей Москве месите друг друга до кровавых соплей!»

sport-express.ru