Трагедия, которая изменила фехтование: советский суперчемпион Владимир Смирнов погиб на ЧМ от укола в глаз

В современном фехтовании травмы – большая редкость: костюмы из кевларового волокна и маски надежно защищают, а клинки практически не ломаются.

Но так было не всегда. Когда-то безопасности фехтовальщиков уделяли меньше внимания, все изменила трагедия на ЧМ-1982 в Риме – советский рапирист Владимир Смирнов умер после укола в голову. Ему только-только исполнилось 28 лет.

***

Смирнов – суперфехтовальщик начала 80-х: взял личное золото на Олимпиаде в Москве, год спустя – два на ЧМ, плюс в те же сезоны ему достались два Кубка мира. Смирнова вел к успехам киевский тренер Виктор Быков: «Некоторые хотят, а Володя делал — тренировался столько, сколько я ему говорил, поэтому и результаты не заставили себя ждать».

Его ученик выделялся ростом и физической силой – противники по-настоящему боялись Смирнова. Вот что вспоминал его товарищ по команде Хусейн Исмаилов: «Он как будто был сделан из железа — не кулаки, а чайники. Помнится, когда он выходил на дорожку, мы шутили: «Володя фехтует как в последний раз!».

Трагедия на ЧМ-1982 со спортсменом такого статуса вызвала резонанс и навсегда изменила фехтование.

Клинок вонзился в глаз и прошел на 14 см в мозг

Перед чемпионатом мира Смирнов съездил домой к жене Эмме (с которой познакомился еще в 16 лет) и двум детям – 6-летнему Диме и 5-летней Оле, а затем отправился на сбор в Беларусь.

Эмма позже призналась, что чувствовала – произойдет что-то нехорошее: «На прощание я сказала, что жду его из Рима с победой. И без победы тоже. «Ну уж нет, — вдруг ответил Володя. — Либо с щитом, либо на щите!» Кто знал, что его слова окажутся пророческими? А несколько дней спустя я возвращалась с рынка. Вдруг остановилась как вкопанная и подумала: «А сколько было моей маме, когда она овдовела?» Тут же прикусила язык и стала отгонять от себя дурные мысли».

Накануне ЧМ оказалось, что Быков не попадает на турнир – в СССР его сделали невыездным. Смирнов нервничал: он не привык выступать без тренера, которого считал родным дядей.

20 июля 1982 года на ЧМ в Риме стартовали командные соревнования рапиристов. В первом же матче Смирнову жребием достался олимпийский чемпион Монреаля-1976 Маттиас Бер из ФРГ. Поединок начался резко: «Мы оба очень хотели заработать первое очко. Все происходило очень быстро, буквально в сотые секунды. Я помню, как атаковал, а что было дальше… Это я знаю только из слов очевидцев», – вспоминал Бер.

Немец действительно нанес несколько ударов, советский спортсмен парировал. Во время одной из атак рапира Бера внезапно развалилась на две части от столкновения с оружием Смирнова. Маттиас не успел ничего сообразить (скорее всего, и не заметил поломки) и по инерции продолжил удар. Острый обломанный клинок рапиры легко пробил маску Смирнова. Бер тут же отпрянул в сторону, вытащив оружие. На клинке были капли крови.

Смирнов закричал и упал на дорожку – его тут же окружили тренеры, спортсмены и персонал команд. Когда скорая везла советского рапириста в клинику, Маттиас Бер плакал на трибуне. У него не было сил продолжать соревнования – дальше сборная ФРГ участвовала в чемпионате без него.

В больнице Смирнову – уже впавшему в кому – сделали рентген. Оказалось, обломок лезвия попал в левую глазницу и ушел в мозг на 14 сантиметров, уперевшись в затылочную кость. Спортсмена подключили к аппарату жизнеобеспечения – его организм еще функционировал, но мозг фактически не работал.

Врачи предлагали отдать органы Смирнова на донорство. В СССР отказали

Эмме Смирновой не сразу рассказали о состоянии мужа, но она и так поняла: «Я сама почувствовала. В вечерних новостях сообщали о римском чемпионате мира, и, перечисляя сборную СССР, диктор не назвал фамилии моего мужа, а он шел под первым номером. У меня все опустилось внутри. Ведь я очень хорошо знала Володю. Он был таким ответственным: и с высокой температурой выступал, и с тяжелыми травмами. Должно было случиться что-то страшное, чтобы он не вышел на дорожку.

Я тут же позвонила его тренеру Быкову. Он начал меня успокаивать, сказал, что все выяснит и сообщит. Думаю, что знал уже всю страшную правду, а мне выдавал информацию по капле. Быков сказал: Володя получил травму и находится в больнице. Успокоил, что все будет хорошо. Володя всегда мне говорил: «Эмма, со мной никогда ничего не может случиться». Знаете, он ведь там, в Риме, будучи в коме, ждал меня целых 8 дней! Каждую ночь снился и звал: «Эмма, мне без тебя плохо. Я не могу без тебя».

В итальянской клинике собрали консилиум – 13 докторов решали, можно ли помочь рапиристу. Выводы сделали тяжелые: шансов на выживание нет. Об этом и сказали президенту Федерации фехтования СССР Геннадию Шибаеву, который находился в Италии вместе с командой.

К Шибаеву подошел глава комиссии и попросил отдать здоровые органы Смирнова на донорство, поскольку спортсмен все равно обречен, но может заочно спасти другие жизни. Шибаев был в шоке от просьбы и категорически отказался.

«Я выбрал свободу». Советский спортсмен попросил убежища в Канаде, проиграв Олимпиаду – СССР в ответ угрожал бойкотом

Эмма Смирнова так и не смогла вылететь в Рим вовремя – ей долго оформляли документы, а когда наконец закончили, из Италии пришли страшные новости: Смирнова отключили от аппаратов, он скончался. Со дня травмы пролетело 8 дней.

В СССР Смирнова привезли в двух гробах – обычный деревянный внутри цинкового. И хоть Шибаев и не дал разрешения на донорство, у родственников и знакомых спортсмена было ощущение, что итальянцы все-таки изъяли органы.

«Похороны провели в какой-то спешке, мне даже не дали с мужем проститься по-человечески — не привезли его домой, не позволили одеть. Так и закопали в грязной простыне, которой накрыли Володю в римском морге. А на уровне груди я в окошко увидела кровавое пятно. Откуда? Ведь у него травма головы была — мозг вытек. Так что вскрытия не должны были делать. Сердце, легкие, печень, почки у мужа здоровыми были.

Один из тренеров рассказывал, что к членам советской делегации подходили итальянские врачи и спрашивали разрешения взять органы для пересадки. Но такие вопросы решают только близкие родственники. А меня рядом не было! Моей родной сестре в те дни приснился сон, что к ней пришел Володя и говорит: «Я так устал, меня всего порезали», – говорила Эмма Смирнова.

В СССР о смерти Смирнова почти не говорили – только написали короткий некролог в газетах. В качестве компенсации советские власти выплатили Эмме 300 рублей и назначили ежемесячную пенсию в 137 рублей (130 – за потерю кормильца и 7 дополнительно). Зарубежные спортсмены (в том числе – и Маттиас Бер) организовали фонд помощи семье Смирнова. Говорят, деньги собрали большие, но до Эммы они почему-то не дошли. Товарищи Смирнова по команде еще несколько лет финансово помогали вдове – скидывались по сколько могли.

«Убийца» Смирнова впал в депрессию и хотел уйти из жизни

• После инцидента со Смирновым Международная федерация фехтования серьезно пересмотрела экипировку спортсменов. Клинки стали делать из жесткой мартенситностареющей стали, чтобы их практически невозможно было сломать. Костюмы и маски тоже укрепили – теперь они выдерживают уколы в четыре раза большей силы, чем во времена Смирнова.

• Эмма Смирнова через четыре года после трагедии снова вышла замуж – вновь за человека с именем Владимир. Сейчас она живет в Киеве.

• В Италии по факту гибели Смирнова завели уголовное дело, но никого не наказали.

• Немец Маттиас Бер впал в депрессию и ненадолго забросил спорт. Сначала он хотел приехать на похороны советского рапириста, но передумал – посчитал, что убийце там не место. Вернулся он через полгода и выиграл еще три серебра на чемпионатах мира. Но все это время чувство вины донимало: он лечился от депрессии годами, а в 2002-м чуть не совершил самоубийство.

«Я стоял на мосту. Это был прекрасный весенний день, но я не замечал красот вокруг [далее следует описание способа самоубийства, законодательство РФ не позволяет нам его опубликовать]. Я больше не мог страдать от этих чувств. Но в какой-то момент я подумал: «А что, если я упаду на чью-то машину и пострадают другие люди?» Эта мысль заставила меня уйти с моста. Возможно, тогда мне помог сам бог», – писал Бер в мемуарах.

Маттиас часто пытался связаться с Эммой Смирновой, но ответа не получал.

«Я написал очень много писем, в которых рассказывал о своих чувствах. Но мне ни разу не ответили. Да и что она может мне ответить? Но я все-таки надеюсь, что в один день получу от нее какой-нибудь знак», – вспоминал Бер.

И это случилось – в 2017-м немецкие журналисты, снимавшие документальный фильм о Бере, устроили ему встречу с Эммой. Они увидели друг друга впервые спустя 35 лет после трагедии. Несколько часов говорили о Владимире. Эмма призналась, что никогда не винила Маттиаса. Бер впервые за долгие годы почувствовал облегчение.

Позже они сходили на могилу Владимира – Маттиас возложил к памятнику желтые розы (любимые цветы Смирнова) и долго плакал.

Фото: РИА Новости/Юрий Сомов; alchetron.com; globallookpress.com/Marco Alpozzi/Lapresse.Lapresse; en.wikipedia.org