Ровно неделю назад, осмысляя 0:3 от Бельгии, Роман Зобнин сказал: «В чемпионате России невысокие скорости, дают подумать. Здесь – не дают. Здесь нужно действовать быстрее – быстрее думать, быстрее работать с мячом».
Вчера в Копенгагене Зобнин, попав под прессинг, не успел ни подумать, ни осмотреться – и пальнул точно на ход Юссуфу Поульсену. Так сборная России была приговорена – 0:2.
«Не может быть лучшим плеймейкером в команде вратарь. У нас все передачи – вратарю. Как только хороший соперник, добротный…» – сказал Артем Дзюба.
Его мысль развил Станислав Черчесов: «Играть против клубов, которые дают тебе все делать [в РПЛ], и тут – разные вещи. Игроки получили опыт, посмотрим, как дальше будет развиваться».
Мне эти признания, затерянные в пулеметной очереди цитат про «обкакались», кажутся очень важными. Зафиксируем: первые лица сборной России признают разницу в мышлении не только между нами и Бельгией, но и между нами и Данией.
Унизительно ли это? Нет, конечно, все по делу. Удивительно – что мы наконец дошли до этой дискуссии, потому что довольно долго Россия по инерции автоматически рассматривала себя как полуэлиту европейского футбола (в жирно-денежные нулевые мы встали как бы на полступеньки выше среднего класса – еще не топ-5, но уже и не всякие нидерланды: побогаче, игроков зовем именитее, к месту пришелся успех на Евро-2008, который только укрепил статус нового футбольного света). Так выросло большое эго.
Когда курс валют подсдул кошельки и Россия перестала быть особым направлением, мы продолжали считать себя круче. Только ландшафт радикально изменился. Некоторые страны адаптировались целыми лигами – мы уже рассказывали, как Австрия и Дания (обе страны – в плей-офф Евро-2020) превратились в инкубаторы талантов и прибыльные активы.
Казалось бы, чего такого может быть в Дании? Вот только, согласно отчету УЕФА за сентябрь 2020 года, именно Дания – европейский лидер по количеству тренировочных полей (в среднем 6,4 натурального полноразмерного поля на клуб + 2,9 искусственного или гибридного). Кроме того, Дания – номер один по распространенности маленьких полей для игры детей 5 на 5 – там парни и девушки чаще встречаются с мячом, разрабатывают технику и учатся быстро принимать решения на ограниченном пространстве. Посмотрите, как принял мяч и ударил 20-летний Миккель Дамсгор в моменте с первым голом. Знаете, что самое забавное? Такие поля на официальном уровне в Дании 15 лет назад пробил нынешний главный тренер сборной Каспер Юлманд. Несколько лет назад он работал с Дамсгором в «Нордшелланде». Системная работа дала результат.
Ок, у Дании много полей – а дальше что?
На этих полях работают академии. Дания – лидер Северной Европы по тратам клубов на развитие игроков. Надежная работа школ и ориентированность на трансферный экспорт запустили в Дании инвестиционный бум – уже 9 из 24 клубов двух лиг купили иностранцы, которые намерены развивать международные сети академий (схема точно может быть успешной: прежний владелец «Нордшелланда» продал клуб и международную академию за 100 миллионов евро – покупал акции клуба примерно за 13).
Итого: датские клубы увеличивают доходы, отправляя игроков в Германию и Англию, футболисты попадают в суперконкурентную среду и прибавляют, сборная становится сильнее. Отсюда основа из «Тоттенхэма», «Аталанты» и «РБ Лейпциг». Дамсгор, например, всего год назад переехал из Дании в «Сампдорию».
Такая же схема – и у другого участника плей-офф Евро Австрии (24 человека из иностранных чемпионатов). Точно так же – у еще одних участников плей-офф шведов (24).
В России среда более конкурентной не становится, а молодые игроки варятся в ней без продвижения. Это не значит, что я буду твердить: «Уезжайте, пожалуйста, уезжайте» – вовсе нет, но если мы хотим крепкую сборную, то нужно срочно делать эволюционный выбор. Либо Россия тоже становится трансферным хабом и массово обрабатывает таланты в топовых чемпионатах, либо РПЛ должна поменяться, дав больше высококонкурентных матчей – с высокой скоростью и привычкой, что тормозить нельзя (именно об этом 6 лет назад просил и тренер Дании при реформе чемпионата). Иначе мы будем терять поколение за поколением.
Мы сейчас находимся в особом состоянии покоя, в котором рейтинг лиги падает (в последние сезоны набираем очков меньше, чем австрийцы и шотландцы), игроки сами жалуются на скорости (а значит, не развиваются), сборная стагнирует, а лига два года не может разобраться с клубами, которые голосуют за прямое расширение до 18 команд и просто сливает время.
Я чувствую себя попугаем, когда пишу об этом раз в несколько месяцев, но что делать – российский футбол беспощаден.
Наш футбол вечно оправдывается уникальными обстоятельствами, но на самом деле он просто лежит на диване.
Вы просто прочитайте эти слова.
«Значит, такой у нас уровень. Значит, надо работать над этим. Но в одночасье ничего не сделаешь — национальный чемпионат должен расти, новые игроки должны появляться. После чемпионата Европы, в сентябре, мы должны изменить стратегические подходы к футболу».
Знаете, когда это сказано?
Июнь 2016 года, когда мы влетели Уэльсу 0:3. Виталий Мутко обещал изменить стратегические подходы. И как дела?
Ах да, он тогда же ответил сам.
«Да, мы потеряли шесть-семь лет, постояли на месте, но сейчас у нас есть концептуальные подходы, будет новая система по поиску талантов. Нужно, чтобы у футбола была экономика», – сказал тогда Мутко.
С тех пор потеряно еще пять лет.
Да, РФС при Дюкове ввел классные юношеские лиги (которые дошли до Дальнего Востока), да, РФС теперь сам сертифицирует крупные региональные центры, потому что раньше отследить выполнение методик было невозможно даже в крупных академиях (тренеры могли давать все от себя вне рекомендаций РФС). Но действий, которые могут повлиять на уровень российского футбола здесь и сейчас, – катастрофически мало.
Но если клубы и лиги не очнулись в 2016-м – с чего бы этому вдруг случиться сейчас?
Фото: REUTERS/Wolfgang Rattay; Gettyimages.ru/Stuart Franklin, Kevin C. Cox; РИА Новости/Илья Наймушин