60 поводов выпить за здоровье Майкла Джордана в день его 60-летия

Как будто они вам нужны.

Песня. Говорите что угодно про «Космический джем», но вера в то, что мы все можем взлететь вместе с Джорданом, окрыляла не один десяток лет, превратившись в саундтрек не к фильму, а ко всей карьере.

Прописанный в контракте пункт «Любовь к игре». Современных баскетболистов нужно еще уговорить выйти на паркет, а Джордан сразу же выторговал у «Чикаго» пункт, в соответствие с которым он может играть в баскетбол в любых обстоятельствах в свое нерабочее время.

Вечно горящая страсть и нежелание показывать даже подобие психологической усталости от баскетбола.

Стив Смит: «Как-то в начале карьеры я в интервью сказал, что уверенно себя чувствую против Джордана. Началась игра, Джордан сразу же забил и говорит: «38». Что за 38?! Потом забивает еще – говорит: «36». Оказалось, что он мне давал понять, сколько еще очков планирует набрать в том матче».

Нежелание пропускать даже не существенные матчи регулярного чемпионата и забота о каждом болельщике, который настроился увидеть игру Джордана.

Род Торн: «У Майкла было отличное тело. Кроме того, он умел играть через травмы, играть через боль. Помню, у нас должно было быть два сдвоенных матча – в пятницу с «Далласом», в субботу с «Нью-Йорком». Оба дома. Первый мы выиграли, но Джордан получил травму, очень сильно растянул голеностоп. Тренер по физподготовке Марк Пфайл тогда сказал, что ему потребуется на восстановление от 10 дней до двух недель. Я сел на самолет и отправился просматривать игроков. Звоню перед матчем, проверить, как там дела – Марк мне говорит: «Ну, он вышел на паркет побросать. Не думаю, что он будет играть, он просто захотел выйти на разминку и побросать». В итоге Майкл не просто играл, но провел 40 с лишним минут и выиграл тот матч. Он мог так делать. Многие могут играть через боль, но они уже не так хороши. Но он, он мог играть с такими повреждениями, как никто другой. Даже в конце карьеры в «Вашингтоне» он играл через боль. Просто играл. У него был такой настрой.

Я как-то слышал, как он сказал: «Никогда не знаешь, придет ли человек снова посмотреть на тебя. Возможно, они никогда больше не придут, а значит, нужно показать все лучшее». На два с половиной часа он забывал обо всем и выдавал лучшее, на что способен. Тут дело во врожденной жесткости, во врожденном желании побеждать, в присущей ему страсти. Думаю, еще важно понимать, что с самого начала он обладал невероятной уверенностью в себе. Он не ходил вокруг и не хвастался, но знал, что он лучше остальных, чувствовал это с самого начала. Сейчас когда игрок выдает две классные игры из четырех – это феноменально. На игроках постоянное давление – нужно быть лучшим в каждом матче. Многие не справляются с этим давлением, многие хотят избавиться от него. Майкл принимал его».

Бритая голова. Один из важнейших символов многостороннего влияния Джордана на массовую культуру – благодаря ему лысина перестала быть чем-то зазорным.

Неуемная способность создавать врагов в голове, чтобы сохранять мотивацию на максимальном уровне.

В марте 1993-го «Буллс» обыграли «Вашингтон», но ЛаБрэдфорд Смит настрелял 37 очков против Джордана и дал всем понять, что очень доволен своими успехами. В раздевалке после Джексон принялся за любимые психологические игры: «Майкл, я не совсем понял, куда делась твоя защита». Все притихли.

Следующая игра у «Чикаго» снова была с «Буллетс». И ЭмДжей появился на предматчевой разминке раньше всех, чего никогда уже не делал – он собирался набрать 37 за первую половину, но хватило его лишь на 35 (и всего 47 в матче). А когда его заменили, то Джордан продолжал прыгать на боковой и подбадривать своего Дэррелла Уокера: «Не дай ему ни*** забить, ДиУок!».

Об этом эпизоде – не упомянув вмешательство Джексона – изначально рассказал сам Джордан, чтобы подчеркнуть характер мстителя. Через много лет выяснилось, что Смит вовсе не говорил ему «Хорошая игра, Майк» – и все это было лишь выдумкой, чтобы еще сильнее завести себя.

Речь для Зала славы, в которой Джордан не стал ограничиваться банальными благодарностями, но прошелся по всем, кто ему когда-либо насолил (пусть и в его воображении).

Джордан обложил не только Джерри Краузе, Айзейю Томаса и Брайона Расселла. Досталось в том числе Лерою Смиту, парню, из-за которого Джордана якобы отчислили из школьной команды. Самый смак, естественно, состоял в том, что Джордана не отчисляли из школьной команды – его просто туда не взяли, так как он был еще слишком маленьким и должен был играть за команду младшего возраста.

Потребность трэшить чужих.

Мэджик Джонсон: «Была одна игра – мы принимали «Буллс» в Форуме. Он подзывает меня к центральному кругу. «ЭмДжей». Я говорю: «Слушай, мы не должны сейчас разговаривать. Я собираюсь тебя сейчас обыграть». А он говорит: «Друг, просто послушай меня. Скажи, пожалуйста, Байрону, что я ему сегодня забью полтинник». И вот он вышел, набрал 50, а я не знал, что делать. Ничего тут не поделаешь. И в этом не было никакой злости с его стороны. Это выглядело так: «Мы с тобой друзья. Я тебе просто сообщаю, что произойдет, так чтобы ты потом не удивлялся».

А также потребность трэшить своих.

Билл Уэннингтон: «В команде был один человек, который любил обсуждать контракты. Майкл всегда хотел знать, что ты покупал, когда подписывал новый контракт. Он хотел посмеяться над тобой.

«Поверить не могу, сколько тебе платят! Они вообще знают, что ты делаешь?!»

Майкл ничего не подразумевал под этим. Ему и не нужно было. Он знал, что получает больше всех. Он просто любил посмеяться, как и все остальные».

Легендарная фраза «А потом я принял это глубоко к сердцу».

Желание победить во всем, часто напоминающее болезнь. Базз Питерсон рассказывал, что Джордан пытался обдурить его престарелую мать, играя с ней в карты.

Даг Коллинз: «Мне всегда казалось, что у Майкла была эта внутренняя ярость. Это не совсем подходящее слово, но я не знаю, как еще описать человека, вылетающего на площадку с таким бешенством, словно что-то овладевало им. Он приходил на тренировки и также бушевал и там. Никогда не расслаблялся. Я ему говорил: «Майкл, пожалуйста, посиди». А он в ответ: «Нет, тренируемся дальше». Это мечта для любого тренера. Ваша первая работа, величайший игрок в истории баскетбола под вашим руководством, и он же – главный трудяга в команде.

В Майкле для меня главным всегда было то, что он всегда искал вызова, сверхзадачи, которая бы его мотивировала. В выставочном матче мы встречались с «Финиксом» в Сент-Луисе. Тогда они задрафтовали Дэна Марли, а Джерри Краузе обожал Марли и всегда рассказывал Джордану, какой тот отличный защитник. И вот готовимся мы к матчу. Помню, Майкл залез в автобус, жуя Макнаггетсы, а потом сказал мне, что хочет играть без замен. «Не надо менять меня, пока я не скажу». Это предсезонка. В общем, он выпрыгнул на бедного Марли как бешеная собака. Кажется, он тогда набрал очков 50. А потом по дороге в аэропорт вовсю чмырил Джерри: «Ну, что скажешь по поводу Дэна Марли теперь? Эй, Джерри, расскажи-ка мне о Дэне Марли». Этот парень не знал пощады.

Помню, мы совершали турне на Западе и застряли в аэропорту в Сиэтле. Нам пришлось ждать. Сначала он пристал к репортеру Sun Times и за две минуты выиграл у того в карты его суточные на две недели. Затем ко мне: «Даг, спорим, что мои сумки появятся на ленте перед твоими». А затем: «Как ты думаешь, когда автобус приедет к гостинице?» «Понятия не имею: в 5.17». Забьемся, что в 5.22». Парень просто источал жажду борьбы на всех уровнях. Постоянно. Я не думаю, что он когда-либо спал. Не думаю, что гении спят. Им вполне хватает двух-трех часов. Я всегда говорил, что Майкл мог бы провести два матча за день на лучшем уровне, чем большинство один».

63 очка против «Бостона»-86 в плей-офф, игра, после которой Лэрри Берд скажет про «бога в обличии Майкла Джордана».

Левитационные способности, создавшие иллюзию, что человек действительно может парить и зависать в воздухе.

Самые красивые фотографии в спорте.

Дуэль с Домиником Уилкинсом на слэмданк-контестах.

Трудолюбие. Джордан пришел в НБА с двумя проблемами (плохим броском и сомнительной защитой) и сделал эти две проблемы своими самыми сильными сторонами.

Готовность умирать на обеих сторонах. В 1988-м Джордан стал лучшим защищающимся и одновременно лучшим бомбардиром сезона.

Концентрация на том, что происходит в данную минуту, а не абстрактном наследии.

Даг Коллинз: «Мы играли в Солт-Лэйк-Сити – Джордан занимает позицию в усах против Стоктона и забивает. Владелец «Джаз» Лэрри Миллер орет из-за скамейки: «Найди себе кого-нибудь по росту». Через две минуты Джордан совершает перехват, идет на семифутера Мела Терпина, взлетает и ставит через него сверху. Приземляется, показывает на Терпина пальцем и спрашивает: «Он достаточно большой для тебя?» И бежит обратно».

Штрафной с закрытыми глазами, посвященный Дикембе Мутомбо.

Чувство юмора, в том числе и на площадке.

Чувство драмы, в том числе и на площадке.

Умение зажимать мяч в руке и делать обманные показы одной рукой, которых так не хватает в баскетболе после Джордана.

Бесконечное число подражателей с номером 23. «Майами» – один из самых пострадавших клубов от Джордана – даже вывел его номер из обращения.

Стилистическое и философское влияние на Кобе Брайанта.

59 очков против «Пистонс». При счете 110:110 Джордан поставил блок-шот Айзейе Томасу на последних секундах, забрал мяч и потом забил победные штрафные.

Презрение к внешним атрибутам известности.

После первой победы в 1991-м Джордан не поехал на встречу с президентом США. Вместо этого он провел идеальный уикенд за игрой в гольф и карты и проспорил несколько сотен тысяч долларов аферистам.

Умение дружить.

В самом начале седьмого матча серии 1993-го с «Никс» Ксавьер Макдэниэл пытался подавить Пиппена, но в итоге увидел перед собой его злобного старшего товарища, вынудившего его ретироваться. А в третьей четверти Джордан уже морально сломал «Нью-Йорк»: сначала он забил с игры, затем перехватил выброс из-за лицевой, пошел в проход против Макдэниэла, потерял – но успел догнать убегающего форварда под кольцом и выбить у него мяч. После такого «Нью-Йорк» окончательно сдался, а фотография со стычкой Джордана и Макдэниэла заняла самое видное место в кабинете Фила Джексона.

Умение враждовать.

В 1989 году в тренировочном лагере «Буллс» был человек по имени Мэтт Браст, который пытался изо всех сил пробиться в ростер. Таланта ему не хватало, и он хотел прийти к своей цели за счет жесткости. Он играл против Джордана и в тот момент, когда тот пытался поставить сверху, сбил его с ног. К Джордану сразу же бросились врачи, и ему потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя.

Дальше Джордан вернулся. Обокрал Браста на ведении, выбежал на кольцо, но замедлился. Когда тот пытался свалить его снова, Джордан переложил мяч из одной руки в другую, выпрыгнул немного назад и угодил Брасту локтем в лицо. Тот свалился замертво и на следующий день был отчислен.

Высунутый язык. Джордан перенял привычку высовывать язык в неординарных ситуациях у отца – как будто это помогало ему сконцентрироваться и уйти в себя.

«Пожимание плечами» в финале с «Блейзерс». В первой половине первого матча финала-92 Джордан похоронил «Блейзерс» шестью трехочковыми за половину (рекордными для того времени) – 57:23.

Иллюстративная песенка «Все хотят быть как Майк».

Ощущение нереальной близости.

И одновременно абсолютная мифологичность.

Джейсон Кидд: «Когда меня выбрали «Мэвс», я участвовал в благотворительном матче на старом стадионе в Чикаго. Игру организовывал Скотти Пиппен, и предполагалось, что «Чикаго» сыграет со всеми остальными игроками. Но Пиппен отправил Джордана в нашу команду. Мне показалось, что Майк принял это близко к сердцу – он разозлился и набрал 100 очков. Мы, конечно, победили. Я был тогда новичком и просто был рад тому, что могу с ним побегать рядом… И я был ошарашен, ошарашен тем, как серьезно он относится к игре».

Длинные шорты в баскетболе. Появились благодаря Джордану, который верил, что необходимо на удачу поддевать шорты Северной Каролины.

69 очков в одном матче.

Готовность пробовать себя и ошибаться.

Дэррел Уокер: «Помню, в Кливленде Джеральда Уилкинса прозвали «стоппером Джордана». М-да, не повезло Джеральду. У Майкла тогда были проблемы с рукой. Он сказал: «Ладно, если уж Джеральд Уилкинс умудряется десять лет играть, но так и не научился бросать, то уж я что-нибудь придумаю и с одной рукой». Он никогда не боялся момента. Майкл совершил много бросков, благодаря которым его команда выигрывала. Но он также совершил промахов больше, чем кто-либо другой. Многие боялись этого, но не Майкл. Он не боялся оказаться в такой ситуации и никогда не убегал от мяча. Никогда не забуду тот мяч, который он положил через Уилкинса (бросок с отклонением, который завершил разгром 4-0). Хорошо помню тайм-аут. Фил спросил: «Парни, что вы хотите сыграть?» Он часто так делал. Все промолчали. Любой в команде мог сказать: «Я хочу мяч». Поэтому Майкл сначала ничего не сказал. Но в итоге, естественно он взял все на себя: «Давайте доведем мяч вот сюда». Мы так и сделали, довели мяч, он бросил, мы выиграли. Все было так, как будто мы уже это делали тысячу раз. Мы такие с Трентом Такером: «Вау»

Поиск новых вызовов.

Сидни Грин: «Как-то летом мы играли в Лас-Вегасе – Северная Каролина против университета Лас-Вегаса. Я сделал все, чтобы Майкл участвовал, и мы могли продавать билеты, чтобы получить деньги на стипендии студентов-спортсменов. Он приехал с одним условием – что я организую ему все для занятий гольфом. Я его вывозил на поле. Но сам я тогда только начинал играть. Я думал, мы сыграем один раунд и все. Он играл по три раунда – а это было летом в Лас-Вегасе – а затем вечером участвовал в матче выпускников и рвал задницу Реджи Теусу. Когда я приехал на арену, мне сказали, что Майкл все еще играет в гольф. Так что я сказал Реджи: «Он будет усталым. Посмотри на это солнце, на улице 40 градусов». Майкл тогда привез ему 50 очков. Говорили, что против Реджи у него была особенная мотивация. Ему нравилось над ним издеваться. Помню, у него всегда было злое лицо, когда он выходил играть против него».

Готовность к преодолению.

Джерри Рейнсдорф: «Мне хотелось быть честным с Майклом, так что мы собрались на совещание все вместе. Наверное, нужно было сказать Майклу, что я разговаривал с врачами, и они подтвердили, что ему нельзя играть (они на самом деле согласились с тем, что это огромный риск). Там присутствовали три доктора. Майкл все равно хотел играть. Они сказали, что это плохая идея. Мы дали Майклу выслушать их мнения. Затем кто-то спросил: «А какие шансы на то, что он вновь получит травму?» Они сказали – 10 процентов. И если это случится, то это будет означать конец его карьеры. Майкл сказал: «90 к 10, неплохие шансы, я хочу играть». Я ответил, что риск слишком велик, особенно если учесть, что мы ничего не выигрываем от этого. «Допустим, у тебя болит голова, и я предложу тебе 10 таблеток. Девять из них избавят тебя от головной боли, а одна – убьет. Ты все равно рискнешь?» Он ответил, что это зависит от того, насколько сильно болит голова».

«Гриппозная игра».

Весь день Джордан провалялся в кровати – вечером вышел в пятом матче и, конечно, вновь поразил всех, теперь чем-то, что еще не было замечено в его репертуаре. Едва держась на ногах во время пауз и собираясь в игровые минуты, Джордан выдал одно из самых запоминающихся представлений в карьере – 38 очков (13 из 27) и победный трехочковый за 25 секунд до сирены.

Мясистые данки.

Прыгающий человечек. Символ маркетинга будущего, проникший далеко за пределы баскетбольных площадок и сделавший Джордана самым богатым спортсменом мира.

Спортивное изящество и техническая безукоризненность.

Грегг Попович: «Он выкладывался и в атаке, и в защите в каждом владении на протяжении всего матча. Я даже не могу представить парней, которые могли бы такое делать и физически, и психологически. А он мог. Это может показаться упрощенным видением, но это так. Было множество игроков, которые выглядели блистательно в атаке, но их не было заметно в защите. И добавьте к этому, что он еще и подбирал. Именно это делает его уникальным. Откуда это идет? Очевидно, что отчасти это обусловлено его страстью к победе. Нечто подобное можно было увидеть у двух-трех других людей. Потом он отлично разбирался во взаимоотношениях на площадке, умел читать игру. Если дело касалось атаки, он видел уязвимые точки, знал, где можно пойти в проход, в какую сторону идти. В защите – он знал, когда и где можно попытаться осуществить перехват, будь то выход на подстраховку против игрока в посте или правильный выбор позиции, чтобы закрыть коридор для паса. У многих игроков нет такого инстинктивного понимания пространства на площадке, а он был просто невероятен в этом смысле.

Я работал помощником у Лэрри Брауна в 88-м и был просто в ступоре. До сих пор помню все до мельчайших деталей – я сидел на скамейке, и все шло к тому, что мы победим. Не помню счет, но вроде бы мы вели очков пять-шесть. Оставалось несколько минут. Сижу рядом с Брауном, а Майкл подходит к боковой. Он перехватил мой взгляд и сказал: «Даже не думай об этом». Видимо, на моем лице читалось, что мы победим – после чего он надрал нам задницу.

Большую часть матча от меня не было никакого прока. Я совсем не помогал Лэрри Брауну, просто смотрел за тем, как играет Джордан. Я был очень возбужден исключительно из-за того, что был там и мог видеть это. Знаете, каково это – просто другая энергетика. Это как, когда вы приезжаете в Нью-Йорк – вы идете по улице и чувствуете электрические импульсы по всему телу. Вот наблюдать за ним – то же самое. Мне кажется, тогда мне нравилось наблюдать за ним, так как он летал по площадке. Он так высоко прыгал. Так здорово играл в пас. Его огромные ладони, длинные руки, его игровые качества – это все было невероятно. Я смотрел на него как болельщик. И думал о том, что не могу дождаться, когда вновь смогу увидеть его по телевизору».

Статус идеального лидера, ведущего за собой, но готового порвать всех и в одиночку.

Желание сделать игру максимально зрелищной.

Ген феноменального клатчера.

Величайшая игра, которую никто не видел. В 92-м году во время подготовки к Олимпиаде Джордан сразился с командой Мэджика Джонсона, чтобы официально получить признание в качестве величайшего.

Мэджик Джонсон: «Мы сидели на террасе наверху в Барселоне с Лэрри и болтали. Тут подходит Джордан и говорит: «Знаете, что, парни. Я вас очень люблю. Очень вас уважаю. Благодарю вас за все, но теперь в городе новый шериф». Мы с Лэрри посмотрели друг на друга – обычно мы всегда быстро находим, что ответить – но в данном случае мы просто сказали: «Что ж, ты прав. Теперь это твоя лига». Нам это тоже в нем нравилось. В этом не было никакого высокомерия. Он просто знал, что теперь настала его очередь. Он знал, что наши команды не могут больше с ним бороться. Это была его лига и лига «Буллс» – наступило их время».

Феноменальное сочетание уверенности в себе и при этом вечно мучающей его неудовлетворенности. Уже будучи многократным чемпионом, Джордан все также дрался с одноклубниками, охотно искал и находил любую провокацию со стороны ноунэймов, убегал с тренировок, когда ему казалось, что тренер неправильно ведет счет.

55 очков в финале против «Финикса».

Бросок с отклонением. Джордан превратил самый элегантный элемент баскетбола в свое главное супероружие.

Фил Джексон: «Самое слабое место в атаке Майкла – это бросок. Так что очевидно, что он достиг совершенства в том, о чем со времен университета всегда говорили, что он не может это делать. А он делал: бросал, бросал, бросал, бросал. И добился своего.

Еще одна штука – это защита. Всегда говорили, что он не очень хорошо защищается. А он нашел способ не только стать хорошим защитником, но и лучшим оборонительным игроком во всей лиге. Парень сказал себе: «Это мои слабые стороны. Я найду способ сделать их моими сильными сторонами». И сделал это».

Эффектная порча оборудования.

Искренность.

Винсент Ярборо: «Я вырос в Чикаго в 90-х и, будучи в «Денвере», очень ждал матча против Джордана в 2003-м. Кобе выдал против нас 44 в том сезоне, а Трэйси Макгрэйди – 43. Майк завершал карьеру, и мы хотели, чтобы он показал все, на что способен. Но он поначалу промазал 9 из 14 первых бросков. Так что мы начали подзуживать его. Каждый раз, когда он промахивался, мы орали: «Это мусор». Потом он сменил кроссовки в большом перерыве. И мы начали ему орать: «Снимай свои уродливые тапки». Джордан был в ярости. «Погодите, маленькие сучоныши, – говорил он нам. – Это вы выросли, смотря мои матчи, а не я смотрел ваши». В четвертой четверти он набрал 10 из своих 25 очков и в какой-то момент загнал четыре мяча подряд. После матча он сказал: «Когда побеждаешь, то это позволяет заткнуть рот некоторым. И как только мы повели в счете, кое-какие разговорчики прекратились». Но я ни о чем не жалею: мы сумели выжать из него все величие».

Эмоции.

Эмоции.

Эмоции.

Смена рук в одном прыжке в финале-91. Джордан в полете переносит мяч с одной руки на другую и облетает Сэма Перкинса во втором матче серии с «Лейкерс».

Черно-красные кроссовки, изменившие и цветовую гамму спортивной обуви, и ее статус в моде.

Преданность клубу, тренеру и партнерам.

Билл Уэннингтон: «Фил Джексон был нашим тренером и вождем племени, но именно Майкл – нашим лидером, тем человеком, который гарантирует исполнение правил вождя. Вам нужна система и четкая иерархия, и у нас все начиналось с Майкла.

Майкл ожидал, что раз уж  вы выходите на паркет, то должны показывать все, не важно, игра это, тренировка или предыгровая разминка. В его глазах в этом и заключался профессионализм.

Знаю, что каждый в нашей команде легко мог понять, когда его игра нравилась (или не нравилась) Майклу.

В моем случае Майкл принимал то, что Шак весил на 30 килограммов больше и был выше на 5 сантиметров. Если Шак сминал меня, то у него не было претензий. Но он выходил из себя, если я уклонялся от контакта с Шаком, чтобы не получить от него. Майкл постоянно спорил с остальными: их желание играть хорошо и выкладываться на площадке часто не совпадало с теми ожиданиями, которые были у него.

Очень хорошо помню игру, после которой Майкл разозлился на Люка Лонгли, нашего веселого австралийского центрового. Люк не концентрировался на том, чтобы поймать мяч, и Майклу надоело, что тот постоянно ошибается – он перестал пасовать на него.

Треугольное нападение устроено таким образом, что если мяч не идет туда, куда он должен идти, все теряются. Фил Джексон взял тайм-аут и сказал: «Майкл, ты должен пасовать Люку». Но Майкл отказался: «Ничего я не должен. Я ему дважды отдавал мяч, а он не смог его поймать. Не буду я пасовать тому, кто не ловит мяч».

На следующий день перед тренировкой у нас было собрание. И Фил снова сказал: «Майкл, ты должен отдавать мяч Люку».

«Майкл, я стараюсь изо всех сил», – настаивал Люк.

«Нет, Люк, ни фига. Ты не ловишь мяч. Если я отдаю тебе мяч, ты обязан его поймать».

Они обсудили это. Плодотворно поговорили. Ничего напряженного. И в итоге Майкл сказал: «Люк, в следующем матче я отдам тебе пас, но если ты его не поймаешь, я разобью тебе нос».

На следующий день Майкл отдал пас, прямо в лицо Люку. Люк поймал мяч в нескольких сантиметрах от своего носа. Но поймал.

Если Майкл что-то говорил, что всегда так делал. И он ждал, что ты отреагируешь на это определенным образом, покажешь, что готов играть в баскетбол на высочайшем уровне.

В это трудно поверить? Но все было так.

Все комплименты не могут описать желание Джордана побеждать. Он знал, что ему нужно помочь нам, и никто из нас не хотел его подвести, не показав лучшего, на что мы были способны».

Главные команды нашей жизни: доминирующая «Дрим-тим» и «Чикаго» с 72 победами в регулярке.

Умение идеально уйти. В расцвете сил, с шестым титулом, со вторым три-питом – и с решающим броском на последних секундах последнего матча финала.

И слишком большая, по всей видимости, жизненно необходимая потребность в игре, чтобы непременно вернуться.

Фото: Gettyimages.ru/ Jonathan Daniel / Stringer, Christian Petersen; East News/AP Photo/John Swart, AP Photo/Eric Risberg, ROBERT SULLIVAN / AFP