Чемпион Украины по боксу – герой ВОВ. Пустил под откос 50 поездов и лишил Гитлера «оружия возмездия»

Леонид Беренштейн трижды сбегал из немецкого плена, дважды чудом уходил от расстрела и прошел Вторую мировую в стелс-режиме.

В год 75-летия Великой Победы в России все чаще героизируют ветеранов, которые сражались с фашистской Германией в лоб – стреляли из винтовок, забрасывали врага гранатами, палили из танков, убивали голыми руками. Об этом дети слагают стихотворения, а взрослые снимают фильмы с миллиардными сборами. Потому что это самая зрелищная и эмоционально понятная часть войны, элементарная метафора борьбы добра со злом.

Но на парадах Победы почти не говорят о тех, кто бился с немцами другими методами. О тех, кто не отсиживался в тылах и окопах, а приближал триумф стремительнее самых крутых солдат. Например, спасал Европу от мощнейшего гитлеровского «оружия возмездия», которое стерло бы в порошок целый континент.

Леонид Беренштейн родился в маленьком городке в Подольской губернии. Шел 1921 год – время, когда уже не было Российской империи, но еще существовали губернии. Когда Лене исполнилось пять, отца не стало – чтобы прокормить маленьких детишек, маме пришлось устроиться на табачную артель.

В 11 у мальчика появился отчим, который перевез всю семью Беренштейнов в Киев. В столице Леня столкнулся с великим украинским голодом 1933 года. «Помню эти страшные дни. По утрам по улицам разъезжали подводы и собирали мертвых, лежащих возле домов», – рассказывает об ужасной юности Беренштейн.

Но вместе с жуткими воспоминаниями из детства есть и приятная ностальгия: киевская школа №58, мечты о военной профессии, но самое главное – стадион Киевского военного округа. Там мальчик усиленно занимался гимнастикой и параллельно налегал на бокс. Драка на ринге в перчатках только-только выходила из-под запрета в СССР, и Леонид как раз попал в ту волну разрешенных секций.

У парня получилось настолько успешно, что он даже стал чемпионом Украины по боксу в легком весе. Но до всесоюзных соревнований Беренштейн, видимо, не добрался. В протоколах всех довоенных первенств СССР полно драчунов из Донецка, Харькова и Киева, есть даже фамилии, не проходившие позже по пятой графе, так что дело было явно не в антисемитизме – либо слабые спортивные результаты, либо проблемы с организацией.

Войну Леонид встретил подготовленным 20-летним лейтенантом – за спиной остались артиллерийская спецшкола, полгода работы радистом на телеграфе и Киевское пехотное училище. В июне 1941-го Беренштейна направили к западной границе и сделали помощником начальника штаба. Но ни одного главы штаба в укрепрайоне внезапно не нашлось, поэтому командование отдали молодому Лене.

Его отряд держал оборону Перемышля две недели, но заметил обошедших с фланга немцев и получил команду к отступлению. «На восток вместе с нами шли беженцы, голодные и измученные, с малыми детьми. Из окружения мы вышли в Черниговской области, и там был получен приказ идти на выручку частям, обороняющим Киев», – горько вспоминал Беренштейн.

В Киевском котле бой был слишком неравным – красноармейцы отстреливались из винтовок, а немцы добивали советских солдат минометами. Остатки дивизии фашистские войска загнали к Полтаве, и там рядом с Леонидом разорвался снаряд. Боксер потерял сознание и потом долго не мог понять, где он и сколько времени провел в отключке. «Вокруг тишина, стрельбы не слышно, но раздавались голоса на немецком языке и лай собак. По мне полевые мыши бегают, а рядом лежат трупы трех друзей. Посмотрел на ногу, а из нее осколок торчит», – передает ужасы того времени Беренштейн.

Он вытащил кусок снаряда из лодыжки, проковылял два километра до ближайшего села, по дороге утолял жажду водой из болота и укрылся в доме случайного военного командира. Тот дал Лене отлежаться, прийти в норму и сделал поддельную справку: «Васильев Владимир Евстафьевич, из села Терновка Смелянского района Черкасской области, был на окопных работах и следую домой, по месту проживания». С ней и в новой выданной одежде Беренштейн пошел на родину к Черкасским лесам – Киев уже был взят немцами, и экс-боксер возвращался домой, чтобы сколотить партизанские отряды.

На восьмой день пути Леонид наконец добрался до Днепра и уже на переправе попал в плен к полицаям. Он сбежал из лагеря в ту же ночь (часовые за сигареткой не заметили рывок дезертира через колючую проволоку), но еще через двое суток вновь оказался в плену. Липовая справка только разозлила полицаев: «Так ты, гад, оборону красным строил!? Против нас работал!? Гони его в участок, там разберемся».

Посреди пути один из конвоиров неожиданно гаркнул Беренштейну: «Приставить ногу!» Пленник машинально остановился и выпрямился, сотрудники Hilfspolizei переглянулись. «Мы тебя, комиссарика, сразу раскусили. Сапоги на тебе командирские, и не бреши, что подобрал – на твою ногу пошиты», – злорадно ухмылялись немецкие прислужники.

Чудом избежав казни, Беренштейн выправил паспорт на имя Володи Васильева и добрался до села Терновки, где собирались подпольные отряды сопротивления. С новыми друзьями боксер устроился на железнодорожную станцию Шевченко – важный транспортный узел.

Там его выправку заметил немецкий бригадир: «Вы, терновские, все кадровики, – четко поворачиваетесь через левое плечо, шаг и выправка у вас у всех армейские. Скажи своим товарищам, что притушить все это надо. БК и казино Betwinner доступны без выходных Да и у тебя за версту видать, как на лбу написано – минимум, лейтенант РККА». Бригадир оказался бывшим сотрудником НКВД и таким же подпольщиком. Вместе весной 1942-го они пустили под откос первый немецкий поезд с живой силой.

Осенью того же года Беренштейн с товарищем отправились на поиски партизанов. В Холодноярском лесу они встретились с отрядом Петра Дубового и передали им данные о движении немецких составов на двух линиях. Командир приказал своим поставить мины на путях и взять с собой Леню. Уже следующей ночью партизаны подорвали два фашистских эшелона.

Спустя три дня боксера снова схватили в плен – он с двумя напарниками случайно поставили мины на отцепленной цистерне и за попыткой исправить ошибку попались полицаям. Один партнер сразу подорвался на своей же бомбе, а Леонида с Алексеем Клейменовым немцы бросили в подвал.

На следующее утро их вывели на прогулку и заставили ходить по кругу. Беренштейн нащупал в кармане кусок мешковины, привычно подождал, пока конвоиры достанут самокрутки, и рванул через изгородь. От колючей проволоки его спасла та самая ткань из кармана. К вечеру Леня с трудом прибрел в убежище партизан, получил первую помощь и увидел, как к землянке еле волочит ноги Клейменов.

«Как только ты перепрыгнул через колючую проволоку, мы все бросились в разные стороны, – рассказывал боксеру Алексей. – Полицаи сначала растерялись, потом стали стрелять. Нас семеро человек ушло, еще троих они застрелили, а что с остальными сталось, не знаю». Когда он снял кепку, в отряде ахнули: за пару суток в плену Клейменов полностью поседел.

В 1943 году Беренштейн стал начальником штаба в отряде имени Пожарского. Новое партизанское подразделение уходило в его родные Черкасские леса и к сентябрю стремительно разрослось до 1500 человек. «Немцы уже не могли спокойно сидеть, покуривая на завалинке, когда у них ежедневно стали лететь под откос эшелоны», – не без гордости говорил Леонид.

За два месяца фашистская Германия недосчиталась 14 поездов и сотен гитлеровцев, а чтобы не допустить новых эшелонов, группа Беренштейна еще и взорвала три железнодорожных моста. Всего же экс-спортсмен уничтожил 50 поездов: восемь – лично, остальные 42 – вместе с другими подпольщиками.

В мае 1944-го партизанские отряды уже перебрались в Польшу. Бывший боксер набирал команду из освобожденных советских солдат и польских патриотов, оружие и еду им поставляли самолетами СССР. Они освободили из плена французского ученого, который оказался инженером-энергетиком. Спасенный узник и рассказал спасителям, что фашисты испытывают новые ракеты на секретной пусковой площадке. Двое сбежавших из концлагеря сержантов добавили, что эти торпеды способны разбомбить пол-Европы.

С помощью разведчиков Беренштейн вычислил, где находится полигон с «оружием возмездия Гитлера», и передал координаты наверх. На следующий день советская авиация уничтожила адскую испытательную базу.

С фронта Леонид вернулся с тремя орденами Отечественной войны I степени и наградами четырех стран – СССР, Польши, Чехословакии и Израиля. В 1970-1990 гг. он взялся за книги, потому что хотел, чтобы память о подвигах товарищей сохранилась навечно.

И при всех почестях бывший боксер все равно не получил заслуженных медалей – вероятно, все из-за того же пятого пункта. «За 10 взорванных эшелонов давали Героя, а Беренштейн не удостоился даже ордена Боевого Красного Знамени. Он со смехом рассказывал, как начальник штаба, знавший его под партизанским псевдонимом, спросил по-свойски: «Слушай, что у тебя там за Беренштейн в отряде? Мне все время шлют на него представления к Герою, а я под сукно кладу», – писал со слов Леонида журналист Владимир Бейдер.

Беренштейна не стало в марте 2019-го в возрасте 97 лет. Он прожил почти столетие и оставался в крепкой памяти до последних дней. Его выдержка не пригодилась на боксерском ринге, зато спасла жизнь миллионам обычных людей.

eurosport

1347