9 лет назад Михаэль Шумахер чуть не погиб. Здесь – все о его здоровье: он не в коме, узнает родных, но не может общаться
29 декабря – черная дата для любого фаната автоспорта: в этот день семикратный чемпион «Формулы-1» Михаэль Шумахер получил тяжелую черепно-мозговую травму во Французских Альпах: упал во время катания на лыжах.
«Он был на лыжах вместе с группой на обычном склоне, – описывала события его менеджер Сабина Кем. – Он помог другу, упавшему в снег, задел камень и упал головой вниз. Ему жутко не повезло, ведь он не ехал быстро».
Великий гонщик пережил искусственную кому, операцию – по сути, только расторопность медицинской бригады спасла ему жизнь. И, к сожалению, без повреждений мозга не обошлось.
«Шумахер получил очень серьезную травму. Он был в сильном шоке, когда поступил к медикам, и мы решили, что он находится в критическом состоянии и быстро погрузили его в кому, – заявила пресс-служба медучреждения на следующий день. – Произведя нейрохирургическое вмешательство, мы получили достаточно большое количество информации. Нам пришлось действовать срочно, чтобы снизить давление в черепной коробке. К сожалению, у него есть некоторые повреждения мозга».
Да, из комы его вывели еще в 2014-м – 6 апреля того же года бывший напарник Михаэля Фелипе Масса подтвердил, что Красный барон «реагирует на голоса».
«Сначала Михаэль реагировал только на боль, когда его, например, щипали, – рассказал бразилец изданию Bild. – Но это могло быть и бессознательной реакцией. Во время последнего визита я понял, что ситуация меняется к лучшему. Я почувствовал некоторое облегчение в его семье».
А 18 июня 2014-го больница университета Лозанны официально подтвердила: он приходит в сознание.
«Время от времени он приходит в сознание. Он пока не говорит, но у него есть определенная связь с окружающими. Врачи и семья разговаривают с ним, но он устает очень быстро и ему требуется отдых».
9 сентября того же года Михаэль вернулся домой на берег Женевского озера для продолжения реабилитации. За ним закрепили 15 человек медицинского персонала для постоянного ухода – врачи, медсестры, терапевты.
С тех пор про его состояние появилось не так много информации – особенно официальной: семья следует линии максимальной конфиденциальности и не стремится что-то раскрывать. Потому в основном мы знаем о здоровье Михаэля только по откровениям тех, кого допускали до встреч (или хотя бы теоретически могли допускать).
Например, летом 2016-го (точная дата не названа) Красного барона посетил префект Папского дома и личный секретарь Папы Бенедикта XVI Георг Генсвайн:
«Я сел напротив Михаэля, взял его за руки, посмотрел на него и увидел все то же знакомое лицо Михаэля Шумахера, разве что оно стало немного полнее. Он чувствует, что вокруг него любящие его люди, которые заботятся о нем и, слава Богу, держат его подальше от взглядов любопытной публики. Я не хотел молиться на месте, потому что не мог знать, хотел бы Михаэль. Однако со стороны было видно, что Михаэль воспринимает происходящее вокруг него и ведет с собой внутренний диалог. Можно было буквально ощутить, что близость с семьей для него очень важна».
«Я очень осторожен в словах, но могу подтвердить: я смотрел Гран-при Бразилии в Швейцарии вместе с Михаэлем», – порадовал фанатов босс ФИА и бывший менеджер «Феррари» той самой эпохи Жан Тодт в декабре 2018-го.
После – в 2019-м и 2020-м – появлялись сообщения о возможном экспериментальном лечении стволовыми клетками и скорой операции, но все они – фэйк: просто врач Михаэля профессор Филипп Менаше параллельно с работой в совете директоров Института головного и спинного мозга при парижской больнице Питье-Салпетрье (как раз по профилю повреждений семикратного чемпиона) занимается еще и экспериментами со стволовыми клетками. Некачественные вбросы об этом мы разбирали вот здесь:
Есть ли более свежие новости? По большей части косвенные – например, от бывшей жены Флавио Бриаторе Элизабетта Грегорачи (Флавио руководил первой чемпионской командой Михаэля – «Бенеттоном» – и вроде бы всегда сохранял тесные связи с немцем, так что, возможно, мог что-то слышать).
«Он не разговаривает, он общается глазами. К нему допускаются только три человека. Они переехали в Испанию, и его жена обустроила госпиталь дома», – сообщила Грегорачи итальянскому изданию Mediaset.
Частично подтверждает версию новость о продаже дома на берегу Женевского озера за €59 млн – по идее, сперва Шумахер проходил реабилитацию именно там
«Я часто вижусь с Михаэлем, навещаю его один-два раза в месяц. Он продолжает бороться, а мы лишь можем желать ему и его семье того, что ситуация улучшится. Михаэль окружен заботливыми, любящими людьми. Он находится в комфортных условиях. И, конечно, следит за карьерой сына», – порадовал новым инсайдом в ноябре Жан Тодт.
Тем не менее, кажется, семикратный чемпион так и не вернул способность полноценно общаться.
Например, вот как о взаимодействии с Михаэлем говорил его сын Мик в документалке для Netflix.
«Думаю, сейчас мы с отцом понимали бы друг друга по-другому. Просто потому, что мы говорим на одном языке – языке автоспорта. У нас появилось бы гораздо больше тем для разговоров. Теперь я большую часть времени думаю о гонках, так что это было бы очень здорово. Только ради этого я бы все отдал. Да.
С того момента, как произошел инцидент, этого опыта, этих моментов [гоночной карьеры], которые, как я полагаю, многие делят с родителями, больше нет – либо они присутствуют в меньшей степени. На мой взгляд, это слегка несправедливо».
Там же жена Красного барона заявила последние «официальные» апдейты по здоровью: на уход за легендой ушло уже 20 миллионов фунтов стерлингов, лечение и жизнь продолжаются, ему комфортно – но общаться, кажется, он все-таки не может.
«Конечно, мне не хватает Михаэля. Я скучаю по нему каждый день. Но конечно, на самом деле мы все скучаем: дети, семья, отец, все его близкие. Нам всем не хватает Михаэля, но на самом деле он здесь, с нами. Он стал другим, но он здесь, и это придает нам сил.
Мы вместе. Мы живем вместе в доме, проводим терапию. Мы делаем все возможное, чтобы Михаэлю стало лучше, чтобы ему было комфортно, чтобы он просто чувствовал, что его семья рядом. И я буду делать все необходимое, несмотря ни на что. Мы все будем.
Мы стараемся держаться вместе, как одна семья – как хотел бы и как по-прежнему хочет Михаэль. И жизнь продолжается. «Личное – значит личное», – как он всегда говорил. И для меня очень важно, чтобы Михаэль мог продолжать жить своей жизнью. Раньше Михаэль всегда защищал нас от этого, теперь мы защищаем его».
#KeepFightingMichael
Фото: globallookpress.com/ Elmar Kremser/SVEN SIMON; Gettyimages.ru/Alex Grimm, Clive Mason